Смерть обреченных на жизнь

Постепенно Джельсамина стала подмечать во внешности девушки некоторые странности. Ей был 21 год, а в ее черных волосах то там, то тут поблескивали седые волосы. Кожа на юном личике была слишком истощена, и казалась, вот-вот потрескается. Создавалось впечатление, что девушка по необъяснимым причинам начала слишком рано стареть. Решив, что у нее очередное видение, Мина попыталась сосредоточиться на речи Кейсара Куори, зачитывающего эдну посвящения в сан. Но как бы она не старалась, ее внимание все время возвращалось к необычной девушке. Было в ней что-то магическое. Это была уже третья из дочерей истинной Хельги Куори, с которыми Мине удалось познакомиться, и она вынуждена была заметить, что никогда не предположила бы, что все они сестры. И хотя последнюю покойную Хельгу Куори она видела мельком, ее лицо будто отпечаталось в ее памяти. Уловив последнюю фразу эдны Кейсара, Мина взяла с подноса, который держал Яго, ножницы, и подошла к стоящей перед ней девушке.

— Ты знаешь, кто я? — задала она традиционный вопрос. Посвящаемая опустила глаза в пол и еле слышно произнесла:

— Вы Джельсамина Валенте Мальдини Великая Малкани сейма Куори.

— Ты знаешь, кто я? — раздался справа от Мины голос Яго.

— Вы Джакомо Амато Альфредо Великий Корин сейма Куори, — девушка говорила, не поднимая глаз, как того требовала традиция.

— О чем ты просишь нас? — в один голос спросили Корин и Малкани Куори.

— Я прошу вас позволить вступить в сан, который мне должно принять по закону наследования.

— Есть ли другие личности, претендующие на сан Хельги сейма Куори? — Голос Яго никогда еще не звучал так торжественно. Мина вспомнила, как они с Кейсаром проводили обряд посвящения Яго. Кузена тогда трясло от переполняемого горя, злобы и жажды мщения.

— Мне о таковых неизвестно. — Голос девушки ничем не выдавал ее волнения. Мине казалось, что несчастная находится в состоянии транса.

— Известны ли тебе права и обязанности, которые ты принимаешь вместе с саном?

— Известны.

— Я даю тебе последнюю возможность отказаться от сана, — твердым голосом произнесла Мина.

— Я принимаю сан.

— Произнеси эдну Хельги Куори.

— Я Морган Валенте Борджиа Куори первая по старшинству, из ныне живущих дочерей исконной Хельги сейма Куори принимаю сан моей матери по праву наследства. Я милостиво прошу Великую Малкани сейма Куори обрезать мои волосы так коротко, чтобы для всех стало очевидно мое преклонение перед всеми вышестоящими Персонами Куори.

Если бы проходила церемония посвящения мужской Персоны, то волосы обрезали короче, чем у Корина или Кейсара. Но так как сан принимала женщина, то ее должны были остричь еще короче, чем всех вышестоящих дам. Между Джельсаминой и Хельгой была только Торина сейма Куори. Торине Гаэтане волосы обрезали в один день с Миной, ибо она не могла носить их длиннее, чем у Малкани. А Мине соответственно короче, чем у Кейсара, так как вышестоящих женщин над Малкани нет. К счастью, волосы Торины отрастали быстро, и были короче буквально на пару сантиметров, чем у Мины.

И все равно, Малкани сейма Куори с необыкновенным чувством грусти отрезала роскошный шелк черных волос Морган. Ножницы щелкали, и очередная прядь бесшумно падала на подол платья девушки. Мина очень старалась резать ровно, ибо тридцать дней к волосам посвященной никто не смеет прикоснуться ножницами. Ей совершенно не хотелось, чтобы Морган пришлось срезать через месяц полголовы заново, из-за того, что она криво ее подстригла. Еще через несколько минут церемония была завершена и все Персоны стали быстро расходиться. Никаких торжеств, по поводу посвящения не намечалось, ибо официально шел траур по усопшей носительнице сана. Мина не успела оглянуться, как в зале остались они с Яго и только принявшая сан Хельга сейма Куори. Девушка продолжала прибывать в некотором заторможенном состоянии, и Малкани Куори осторожно взяла ее за локоть.

— Морган, как ты себя чувствуешь? — такое поведение новой Хельги настораживало.

— Спасибо, все хорошо. — Мина встревожено посмотрела на кузена. И увидев, как он качает головой, сомневаясь в благополучии девушки, решительно произнесла.

— В таком случае, я хотела бы соблюсти традицию и пригласить тебя отобедать в моем доме. Ты знаешь, что это часть посвящения?

— Как прикажите, Ваша светлость, — робкий голос девушки настолько не сочетался с ее яркой, даже вызывающей внешностью, что у Джельсамины пробежали мурашки по телу. «Не должна тигрица петь, как канарейка».

Так как церемония посвящения в сан требовала парадных одежд с объемными юбками на кринолине, добирались до дворца в бальных экипажах, которые не позволяли причинить вред роскошным платьям и плащам. Расположившись в экипаже рядом с Яго, и напротив Морган, Мина продолжила задумчиво разглядывать свою новую подданную. Дикое несоответствие поведения девушки и ее внешности, не выходило у нее из головы.

— Морган, дома тебя, наверное, ждут, чтобы отметить принятие сана. Теперь ты стала главой вашей семьи. — Яго тоже пытался разобраться в находившейся перед ними загадке.