Смерть обреченных на жизнь

— Еще бы! Ведь связываясь с тобой, она наверняка рассчитывала стать мадам Д'Артуа! И уж никак не ждала, что ты просто заберешь меня у нее, как только я перестану пить материнское молоко! Разве могло ей прийти в голову, что очаровательный Корин Шагрин обратил на нее свой взгляд, потому что просчитал ее предков до пятого колена и решил, что рожденный ею ребенок может перенять его способности, а вовсе не за ее неземную красоту.

— Справедливости ради, стоит признать, что твоя мама одна из самых красивых женщин из тех, что я встречал за свою жизнь, а я их встречал не мало. — Пожал плечами Реналь, которому нечего было возразить сыну.

Когда Яго и Джинни отвезли Джельсамину домой, измученная страданиями девушка заперлась в своей комнате. Мина отчаянно устала. Устала слишком давно. Уже много месяцев она не могла себе позволить расслабиться и забыть хоть на минуту, кто она. Скинув с себя бальное платье, Джельсамина достала из потайного отделения в шкафу шелковый халат матери, который все еще хранил ее аромат. Она прятала его там, чтобы прислуга не вздумала постирать. Завернувшись в нежный шелк, Мина подумала, что это, то немногое, что осталось ей от материнского тепла. Сев перед зеркалом, девушка привычно взглянула в лицо своему отражению. И погрузилась в «общение с матерью».

Проливая слезы и рассказывая, матери о Чано, Джельсамина потеряла счет времени. Очнувшись будто ото сна, она подняла глаза на зеркало, из которого смотрело лицо матери. Нет, это не была игра воображения. Мина была не настолько похожа на мать, чтобы спутать свое изображение с ее. «Мина, каждое действие имеет последствия. Думай, прежде чем делать». Девушке показалось, что фраза возникла у нее в голове. Она потрясенно моргнула и образ матери исчез. Сколько Мина не вглядывалась в отражение, кроме нее самой там никого не было.

Девушка внимательно посмотрела на себя. Слегка отросшие волосы сегодня первый раз удалось собрать в некое подобие прически, которую так любила носить ее мать. В халате Габриэллы, с ее любимой прической и абсолютно идентичными глазами, сейчас она была как никогда близка к образу матери. Подумав об этом, девушка нахмурилась. Внешнее сходство не делало ее похожей на мать. Малкани Куори была сильной и мудрой женщиной. Она была не только мудрая и красивая, но еще и очень гордая женщина. Она гордилась своим положением, своей властью, своей силой. Для нее не существовало авторитетов. Она не признавала над собой ничьего превосходства.

Густаво и Габриэлла нередко затевали спор, свидетельницей которого становилась Мина. Корин Куори утверждал, что гордость сестры порочна, гораздо мудрее смириться с обстоятельствами и не доказывать на каждом шагу всем и вся свое величие. Габриэлла, в свою очередь утверждала, что доказывает свое превосходство себе самой, а не кому-либо еще. Что для нее в первую очередь важно ее собственное мнение, а уж затем мнение остальных. Густаво считал это наивысшей формой самовлюбленности и гордыни, на что Малкани Куори возражала, что большего гордеца, чем он, еще не встречала. Этот спор повторялся с завидной периодичностью, и Мина подозревала, что длиться он уже не одно тысячелетие.

Сегодня она была согласна с матерью. К Нифрее всех и вся. Она дочь истиной Великой Малкани Куори, которая никогда не сгибалась перед обстоятельствами. Теперь она сама Малкани Куори, дочь своей великой матери. Отныне она не будет больше подчиняться окружающим, отныне она будет сама управлять своей жизнью. И если кто-то с этим не согласен, это его трудности.

Мина подошла к окну и вгляделась в беспроглядную тьму. Тьму, которую в детстве она так боялась. Маленькой девочке всегда казалось, что тьма клубится за ее окном, и стоит хоть чуть-чуть приоткрыть его, она ворвется в комнату, заполонит и поглотит Мину. Сегодня она казалась девушке мягкой и пушистой, в нее хотелось завернуться, как в любимую шаль. Малкани Куори медленно открыла окно, словно приглашая тьму в свой дом, и черные густые клубы тонкой струйкой стали просачиваться в оконный проем, будто бы переваливаясь через подоконник. Как морской прибой тьма клубилась у ног девушки, ластясь и нежась. Было ощущение, что она соскучилась по Мине. Как пес радуется вернувшемуся домой хозяину, так и тьма радовалась, что может прикоснуться к своей хозяйке.