Смерть не имеет лица (Преданность смерти)

«Итак, он кидает все в сумку, собираясь в другое, по­тайное место. Что он кладет в сумку? Скорее всего, он берет сотовый, ноутбук – ему нужны его записи, координа­ты связей – и… оружие».

Ева вернулась в переднее помещение, пошарила под прилавком и обнаружила пустой футляр с застежкой-»молнией». Был ли у этого старого хрыча тот самый, пресловутый армейский бластер? Являлся ли этот футляр ем­костью для незаконного хранения оружия? Ева решила, что нужно еще раз пройтись по протоколу «чистильщиков» и посмотреть, конфисковали ли они что-нибудь огне­стрельное. К сожалению, она не имела представления о том, как хотя бы приблизительно могли выглядеть старые армейские бластеры.

Ева положила футляр в свою сумку для вещдоков, ре­шив, что знает, кто поможет ей составить такое представ­ление.

ГЛАВА 4

Общий зал Отдела электронного сыска напоминал пче­линый улей. Некоторые сотрудники разбирались с ком­пьютерами, только что привезенными с места происшест­вия, другие в отдельных кабинках просматривали конфис­кованные диски и снимали копии с необходимых материалов. В помещении стояла какофония зуммеров, тоновых сигналов и прочих электронных писков. Было удивительно, как в таком шуме человек мог на чем-то со­средоточиться.

Однако, несмотря на этот звуковой фон, дверь в каби­нет капитана Райана Фини была открыта. Он сидел за своим столом в рубашке с закатанными до локтей рукава­ми, его жесткие, с ржавым отливом волосы были взъеро­шены. Усталые глаза за линзами спецочков казались ог­ромными. Ева застала его за тем, что он вытаскивал из внутренностей разложенного на столе компьютера какой-то полупрозрачный чип.

– А ну-ка, иди сюда, гаденыш, – пробормотал Фини, беря чип с осторожностью хирурга и кладя его в пакет для вещдоков.

– Что это такое? – спросила Ева.

– А? – Фини поднял очки на лоб, чтобы разглядеть во­шедшего. – Эй, Даллас, привет! Этот малыш – по своей сути счетчик. Какая-то кассирша в банке, обладательница таланта в электронном деле, вставила эту штуковину в свой аппарат на работе. И через каждые двадцать перево­дов один депозит перебрасывался на заведенный ею счет в Стокгольме. Очень ловко.

– Ну, ты-то хитрее?

– Это точно. А что тебя сюда привело? – разговаривая, он не отрывался от работы. – Решила зайти пообщаться с настоящими копами?

– Может, я соскучилась по твоей прелестной физиономии, – Ева не удержалась от ехидной улыбки. – А может, решила поинтересоваться, не найдется ли у тебя самая малость лишнего времени.

– Смотря на что.

– Помнишь Наладчика?

– Еще бы! Отвратительная жизненная позиция, но руки волшебника. Этот сукин сын почти такой же умелец, как я. Он способен взять в руки машину типа вот этой, раз­деть ее догола и при помощи каких-то железок сделать еще шесть таких же машин. Он чертовски талантлив.

– Теперь он чертовски мертв.

– Наладчик мертв? – в глазах Фини появилось непод­дельное сожаление. – Что случилось?

– Он последний раз в жизни искупался.

Ева рассказала ему вкратце историю, начиная с сооб­щения Рацо и кончая своим посещением лавки Наладчика.

– Такого старого бойца, как Наладчик, могло напугать только что-то очень существенное – и очень поганое. – Фини задумался. – Говоришь, его не могли достать внутри мастерской?

– Я бы сказала, что это было почти невозможно сде­лать. У него там полно камер слежения и всяких защитных устройств. На окнах – тонированное стекло, решетки… А ты бы видел его припасы! Он мог бы целый месяц никуда не выходить.

– Значит, Наладчик мог бы выдержать настоящую осаду?

– Вот именно. Тогда возникает вопрос: почему он сбе­жал?

– А что говорит следователь из Нью-Джерси?

– Насколько я поняла, у него ничего нет. Да и мне уда­лось прояснить для себя ненамного больше. Сведения я получила от своего агента, который со страху или спьяну мог что-то напутать. Ясно одно: Наладчик во что-то вля­пался. Но эти люди не проникали к нему в лавку, не копа­лись в его оборудовании. Кроме того, в его компьютере ус­тановлена какая-то хитрая защита. Эту штуковину вообще надо видеть! Мне показалось, что ты мог бы от души поза­бавиться, если бы сподобился залезть в нее.

Фини почесал за ухом, машинально сунул руку в блюд­це с засахаренными орешками на своем столе и наконец изрек:

– Я мог бы сделать это, но боюсь, что Наладчик, решив залечь на дно, забрал свои деловые записи с собой. Он ведь был крутым и вряд ли оставил следы. Хотя нельзя исклю­чать, что где-то все-таки он обронил копию последних по­меток. Нужно поискать.

– Вот это мне нравится! Я ведь копаюсь во всем этом пока по своей воле, а не по приказу начальства.

– Давай-ка посмотрим, что мне удастся раскопать. Потом видно будет, что именно тащить на стол начальству.

– Давай.

Собравшись уходить, Ева взяла у него из блюдца не­сколько орешков,

– И на сколько лет могут засадить талантливую электронщицу из банка?

Фини пожал плечами.

– На три миллиона с гаком… Шучу. Она вполне может отделаться тремя годами, если будет вести себя хорошо.

– Нормальные обвинители обычно требуют как можно больше, – буркнула Ева.