Смерть наудачу

– …Как видите, одно из самых знаменитых чудес Большого Мира изготовлено из натурального солнечного света двух цветов – зеленого и голубого. Несмотря на кажущуюся хлипкость и прозрачность, глубокоуважаемые дамы и господа, на самом деле она обладает прочностью и совершенно безопасна для передвижения по оной. Можете ступить и оценить все прелести передвижения по Солнечной дорожке. Шаг, в зависимости от ширины оного, стоит два-три бронзовых слитка. За двадцать шагов предоставляется скидка…

Пальмовый лес постепенно закончился. Я устало свалил Баглентайта на землю. Граф несколькими загребающими движениями собрал под голову несколько пучков высокой травы и преспокойно захрапел. Мне даже завидно стало.

К сожалению, я так и не разглядел знаменитую Дорожку. «Без сомнений, лучшее из чудес Валибура» находилось по другую сторону кручи. Дом же старьевщика возвышался прямо передо мной.

Добротное сооружение, высотой в два этажа, выглядело довольно заброшенным. Краска на деревянном фасаде давно облезла, обнажились бежевые пальмовые бревна. На меня из-под перекошенных ставней подслеповато поглядывали маленькие окошки-бойницы. Такие нередко встретишь на пустошах и в приграничных зонах Валибура. Но на дальнем острове?

Толщина стен даже навскидку казалась невероятной. Судя по всему, господин тор-миль Генкс был готов к обороне против любой опасности.

Позади строения вился густой черный дымок. Пахло жженой древесиной и, кажется, горелой плотью. Возможно, старьевщик сжигал мусор. Но почему-то я подумал, что домик пытаются поджечь.

Поднялся на невысокое полуразрушенное крыльцо. Прочитал вывеску: «Антикварные вещи для добрых посетителей. График работы: от 09:00 первоутрия до 19:00 второвечерника. Работаем без обеда».

Да уж, скупщикам краденого нет нужды обременяться обедами. Они и ночью вкалывают, принимая от преступников награбленное добро. Главное – чтобы несли.

– Кого там демоны опять приволокли? – крикнули из-за двери на мой несмелый стук.

Из узенькой щели в дверном косяке выглянул раструб магарбалета. Я невольно отступил на пару шагов.

– Желаю приятного дня, э-э-э… Могу ли лицезреть глубокоуважаемого господина тор-миль Генкса?

– А кто спрашивает? – Дверь и не думала гостеприимно раскрыться.

– Пассажир с парома «Смелый рык». Капитан говорил, что у господина Шнакура можно приобрести раритетные вещи по бросовым ценам.

Громыхнула отбрасываемая щеколда. Под тихий пронзительный визг прокрутились штифты на дверных петлях. В открытый проем выступил толстый дедок в мягких шлепанцах и розовом халате, расшитом черными лилиями. Безвкусица, но довольно опрятно. Первый встреченный на острове абориген, обладающий еще чем-то, кроме набедренной повязки.

– Наврал проклятый гном, – пробормотал опрятный старичок – кажется, смесь русалкина и рыбоборотня, вероятно, акулы. – По бросовым ценам здесь не продают.

– Вы господин тор-миль Генкс?

– Он самый, – кивнул дедуля.

Широкий рот, усаженный несколькими десятками полукруглых клыков, приветливо раскрылся в усмешке. Впрочем, старьевщик и не вздумал опускать оружие.

– Мне хотелось бы приобрести какую-нибудь безделушку, – начал я. – Вещичку, которая будет напоминать мне о вашем замечательном острове.

– Магнитики с картинками Солнечного и прочая хрень продаются на берегу, – проворчал Шнакур. Но дверь не закрыл. – Здесь – только предметы старины.

– Отлично! – обрадовался я. – Позвольте посмотреть на вашу коллекцию?

– Деньги есть?

Я вытащил из кармана горсть блестящих валлов и потряс ладонью перед носом старика.

– От тебя воняет полицией, – недоброжелательно произнес тор-миль Генкс и ткнул мне магарбалетом в живот.

– Еще раз намекнешь мне на сходство с легавыми, – не обращая внимания на смертоносную игрушку, с угрозой прошипел я, – натяну твою нижнюю губу тебе же на затылок!..

Завершилась сия фраза отменным лагерным ругательством, подслушанным мною в тюрьме во время дела о кричащей камере.

– Из наших, шо ль? – недоверчиво прищурился старик, немного опуская магарбалет. – А чего дурацкие шляпу и плащ напялил?

– Конспирация, – проглотил я обиду. – Кошу под частного детектива. Обдираю клиентов до нитки, а потом убегаю на год-другой из города. Пока не забудется…

Еще одно замечательное тюремное выражение напоследок.

– Хм, каждый работает так, как ему удобно, – пожал плечами Шнакур. Он поставил оружие на пол и прислонил его к дверному косяку. Кивком пригласил меня войти. – А кто это там валяется?

– Пассажир, – кровожадно улыбнулся я. – Буду требовать за него выкуп.

– Ох и трудные времена пошли, – запричитал старьевщик, шествуя по захламленной разнообразными безделушками комнате. – Раньше – что? Раньше только воровали и грабили. Ну, убивали там изредка… А теперь что? Напридумали себе развлечений: выкупы, изнасилования, финансовые пирамиды, религиозные секты… Совсем нюх потеряли.

– Каждый зарабатывает… – напомнил я принадлежащую старику фразу. – Так что не обессудь.

– Ты чего-нибудь притащил? Или действительно купить хочешь?