Смерть наудачу

Я размахнулся превращенным в двуручный меч «Карателем» и обрушил его на спину Князя Хаоса. Тот, казалось, замер при виде моего внезапного превращения. Но на самом деле его «тормозила» магия свертывания времени.

Клинок глубоко вошел между крыльями исполина. Брызнули настоящие волны крови. Меня окатило с головы до пят. Только поеживаясь от налипшей крови, я заметил, что полностью обнажен.

Какой стыд!

– Забыла сказать, – запоздало сообщила Треллинь. – Увеличиваются только органические соединения и колдовские предметы. В данном случае – ты и твой «Каратель».

– Что ж ты раньше… – Я прикрылся свободной рукой.

– А ты ничего! – громко – чтобы я расслышал – крикнула фея и засмеялась, кружась вокруг моей талии. – Обязательно познакомимся поближе!

Я надавил на рукоять полиморфклинка. Гигантский двуручник погрузился в спину демона. Тот издал оглушительный хрип, трепыхаясь и пытаясь высвободиться. Но я упрямо давил, медленно проворачивая «Каратель». С треском ломались ребра, колебалось разодранное легкое.

Князь изо всех сил бился, оставляя глубокие борозды от когтей на колдетонном полу. Ряды скамей превратились в груды щепок. Кое-где поднимались ревущие столбы пламени – от магии вспыхнули деревянные распорки.

– Получи! – заорал я, вытаскивая «Каратель», чтобы новым ударом раскроить чудовищу голову.

И тут же схватил исполинской ногой в бедро. Меня отнесло назад. Я стукнулся спиной о стену и на время потерял дыхание.

Рваная рана на спине Князя начала затягиваться. Распахнулись кожистые крылья, закрывая мягкий свет Серебряной Амальгамы.

По лодыжкам меня хлестнули покрытые шипами щупальца. Я застонал от боли – ноги покрылись глубокими порезами и волдырями.

Но все же нашел в себе силы, чтобы опустить занесенный «Каратель» на голову демона.

Удар прошел вскользь – брызжа кровью, отлетело отрубленное ухо. Князь завыл, точно суккуб на первом свидании.

Воздух всколыхнулся от взмаха тяжелых крыльев. Исполинская туша поднялась над залом, протиснулась сквозь разбитый купол, оставляя на осколках стекла длинные полосы вырванной кожи.

Враг позорно бежал!

Вслед ему понеслись огненные заклинания Дамнтудэса.

– Попробуй вернуться! – орал градоправитель, в бессильной злобе потрясая кулаками. – Я тебе такого задам!

– Мы еще встретимся, детектив! – крикнул Князь, зависая над ночным городом.

Воздух вокруг него забурлил от выстрелов крупнокалиберных магарбалетов. Дважды ухнула колдовская баллиста. С улицы донесся скрип возводимых пружин онагра.

Взмахивая крыльями, Князь ударился о защитный полог, оберегающий город от нападения демонов. К сожалению, он не был рассчитан на атаку изнутри.

Магический пузырь лопнул, на улицы посыпались бесполезные ошметки магии. Правитель Хаоса захохотал, поднимаясь все выше, словно собирался дотянуться до Амальгамы. И скрылся из виду.

Следом сиротливо пролетел заряд магического онагра. Он взорвался в воздухе, не причинив никому вреда.

Я бережно – чтобы никого не придавить – опустился вниз, прикрывая срам оторванными рядами уцелевших скамеек. И принялся ждать, когда же закончится магия фей.

Рядом с хохотом носилась Треллинь.

– Что тут смешного? – с обидой спросил я. – Никогда не видела голого оборотня? Или мой гигантский рыжий хвост чем-то не понравился?

Кстати, о хвосте! Вспомнив о нем, я отложил скамейки и прикрылся этим объектом своего достоинства.

– Замечательный хвостик! – Фея сложила крылья и рухнула на него. Уселась в лесу рыжей шерстки, затем разлеглась. – Никогда не думала, что на хвостах оборотней можно вот так отдыхать.

– Отдыхай на здоровье, – позволил я, убедившись, что она не поглядывает на место, скрытое хвостом. – Но больше не смейся.

– Я могу смеяться, сколько мне захочется, – снова расхохоталась Треллинь. – А знаешь, почему?

Ответом были мои насупленные брови.

– Когда подлец убегал из зала, я кое-что засунула ему в складку на шее! – победоносно похвасталась фея.

– Какой ты молодец! – Я с трудом подавил желание ее обнять. Не те габариты…

Статуэтка Аркшона уносилась все дальше и дальше, по направлению к Княжеству Хаоса.

Эпилог

«Веселый хеппи-энд – вершина писательского искусства».

Говард Ф. Лавкрафт, писатель-оптимист

Признаюсь как на духу. С трудом помню, что со мной происходило дальше.

Кажется, я разлегся вздремнуть на полу зала. Когда очнулся, мое тело успело вернуть себе прежние размеры. Кто-то бережно укрыл меня моим запасным плащом. Любимая прорезиненная ткань, а также примятая шляпа коричневого цвета, лежащая у меня под затылком, изрядно подняли мне настроение.

Зал пустовал. Рядом со мной сидел рыдающий Лумиль, его за плечи поддерживала невеселая кухарка. В коляске виднелось сморщенное личико посапывавшего фамильного демона. Рядом с Малышом на одеяльце сидела Треллинь. Она что-то упоенно рассказывала фадему, не замечая, что тот уснул. Наверняка волшебную сказку о добрых феях и доблестных оборотнях.