Смерть на взлетной полосе

На следующее утро Гуров проснулся в спокойном и благодушном настроении. От вчерашнего раздражения не осталось и следа.

Если ночью он нервничал, думая о нерасторопности и халатности местных органов власти, то сейчас его мысли сосредоточились на позитивных моментах ситуации.

В результате ночного приключения в руках полковника оказался живой свидетель. Человек, напрямую контактировавший с Белавиным и получивший от него задание. Да не какое‑нибудь, Коля не затруднился «заказать» московского полковника, ни больше ни меньше. Это был такой многообещающий исходный пункт для беседы, что просто не терпелось отправиться в изолятор и начать допрос.

Но сначала нужно было сделать главное, то, что было запланировано еще вчера.

Взяв трубку, он набрал номер Сырникова:

— Доброе утро, Сергей. Как там моя просьба? Есть какие‑то подвижки?

— Уф! — тяжко выдохнул Сырников. — Ну и задали вы мне работы! С утра, высунув язык, по коридорам бегаю. Кажется, сто кабинетов сегодня прошел, аж взмок весь!

— Ничего, ты молодой, тебе полезно. Результаты хоть есть?

— Да. Можете не волноваться. После обеда привезут его, вашего Максима. Формальности уладить нужно, да и с технической стороны все отрегулировать. Но, думаю, к часу уже решится.

— Спасибо, Сергей, ты настоящий друг.

— Да ладно, чего там, — засмущался молодой коллега. — Вы тоже немалую лепту внесли. В вашей записке все по полочкам разложено. Четко и аргументированно.

— Ты мне, главное, скажи — выходить ему можно будет? Без этого вся затея не имеет смысла.

— Разумеется. Я же помню наш с вами разговор. Специально выделил этот пункт.

— Отлично. Это все, что я хотел знать. Значит, в час ждем нашего гостя.

Закончив разговор с Сырниковым, Лев оделся, вышел из гостиницы и отправился в изолятор.

Там уже разобрались, с чьей подачи доставили им ночного «гостя», и на просьбу полковника о свидании отреагировали вполне адекватно.

— Вы извините, если что, — смущенно сказал дежурный. — Там в отделе ребята не знали просто…

— Ладно, не переживай, — слегка усмехнувшись, успокоил его полковник. — Рапорт подавать я не собираюсь. Что это за тип, выяснили?

— Да, личность установили. Ничего особенного, обычная шпана. Некий Джункаев Муса. Драки, несколько приводов. Но серьезного ничего за ним нет.

— Работает где‑нибудь?

— Да. Дворником на авиабазе.

— Кем?!

Изумление Гурова было непритворным. В ходе вчерашней драки он безошибочно определил работу профессионала. Его противник, несомненно, знал основы восточных единоборств и имел неплохую физическую подготовку. Лев и сам был профессионалом, поэтому «коллегу» определил без труда. И теперь, узнав, что этот парень подметает тротуары в районе авиабазы, он был удивлен не на шутку.

— Могу я поговорить с этим парнем?

— Да, разумеется. Пройдите в комнату для допросов. Вы ведь уже бывали там. Я сейчас скажу, чтобы его привели.

Через некоторое время полковник сидел за столом в небольшом помещении, где обычно проходили беседы с задержанными. Напротив него на стуле, сутулясь и поеживаясь, устроился вчерашний противник.

— Так что, Муса, расскажешь мне, что тебя подтолкнуло к такому плохому поведению? — обратился к нему Гуров. — Кто надоумил тебя напасть на полицейского? Это ведь как отягчающее пойдет. Не жалко жизни своей младой?

— Да никто меня не надоумил, — заканючил Муса. — Нечаянно получилось. Просто денег хотел, вот и решил кошелек украсть. Отпустите, товарищ начальник! Больше не повторится.

Муса ныл и упрашивал, казалось, вот‑вот готовый заплакать, но Гуров ясно видел, что все это только игра. Он хорошо помнил бесстрастный, уверенный взгляд азиата, когда тот приставил пистолет к его виску. И ни минуту не сомневался, что именно в тот момент он был настоящим, вел себя так, как привык, как подсказывала ему натура.

А сейчас он кривлялся и придуривался, в общем‑то, даже не стараясь особенно скрывать это и, кажется, не особо опасаясь угрозы «отягчающих обстоятельств», на которые намекал полковник.

«Да, здесь, похоже, много не вытянешь, — внимательно вглядываясь в темные раскосые глаза, подумал он. — Может, устроить им очную ставку? Может, у Белавина сдадут нервы? Увидит дружка своего, которому полицейского заказал, да и расколется?»

Чтобы заставить своего невозмутимого визави немного поволноваться, Лев решил сменить тактику и, взяв лист бумаги, делая вид, что собирается записывать показания, резко перешел на официальный тон.

— Какие отношения связывают вас с Николаем Белавиным? — в лоб спросил он.

Ход был неожиданным, и веки азиата дрогнули. Но лицо осталось невозмутимым, и уже через пару секунд он взял себя в руки. Снова скорчил плаксивую физиономию и заканючил, по десять раз повторяя одно и то же:

— Какого Белавина? Какие отношения? Ничего я не знаю. Только кошелек хотел украсть. Отпустите, товарищ начальник!

— Где вы работаете?

— А?

— Работаешь где?

— Работаю? Да, я работаю. Дворником работаю. Зарплата маленькая, жить совсем не на что. Вот я и хотел… кошелек хотел украсть…