Смерть на коне бледном

Лошади промчались мимо трибуны. Статный серый Чистюля сделал рывок и лидировал в забеге. Все взгляды устремились на него. Так-и-Сяк бежал почти вровень с ним. Вот они вышли на новый поворот, расстояние между жеребцами постепенно росло. Кони скрылись из виду, потом снова показались из-за холма и вылетели на финишную прямую. Последний отрезок пути снова пролегал перед трибуной. Соперники не поменялись местами. И вдруг почти у самой трибуны Серебряный стремительно пошел вперед, свежий и полный сил, будто только-только со старта. Жокей плотно сжимал коленями седло. Вот они обходят Денди, потом Чистюлю и наконец выигрывают забег, опередив последнего на полтора корпуса. Так-и-Сяк Бобби Армитеджа отвоевал второе место у французского Центуриона.

После такого напряженного зрелища обычно хочется расслабиться. Скачки удались на славу. Они настолько поглотили меня, что лишь много позже я с ужасом осознал, с какой легкостью враги могли в тот момент всадить в меня пулю, а я бы и не заметил надвигающейся опасности. Шерлок Холмс отправился на встречу с Шеффилдом Россом, чтобы поздравить его с триумфом, и я на час или два оказался предоставлен самому себе. Мы договорились встретиться у дрэга в пять часов.

— Не сомневаюсь, Ватсон, что после такого удачного забега полковник Росс и его протеже непременно появятся в Эпсоме и в июне. Обещаю вам, в следующий раз они завоюют главный приз. Победитель эпсомского дерби — чем не венец карьеры!

Я не хотел идти вместе с Холмсом к бывшему клиенту, ведь моя роль в том расследовании была весьма невелика, и направился к шумной ярмарке. В веселой толпе, кроме меня, бродило еще несколько джентльменов в шелковых цилиндрах. А представители низшего сословия в тот день принарядились все как один: едва ли не каждый щеголял в жилете, украшенном серебряной цепочкой от часов.

Примерно через две сотни ярдов я наткнулся на шатер под названием «Королевское стрельбище Великобритании». Я бывший военный и потому нахожу подобные развлечения весьма занимательными. Тир представлял собой роскошное зрелище и гордо возвышался над огороженными площадками, где проводились разного рода средневековые турниры, и игорными палатками. Мишень располагалась в пятидесяти футах от стойки, возле которой выстроились в очередь полные надежд стрелки, и крепилась на сооруженном по всем правилам стрельбищ земляном валу по крайней мере в два фута толщиной. Там нарисовали стену осажденного замка. Внизу виднелись воротца, над которыми пестрели маленькие красные, белые и синие мишени. Сбоку на полке стояли всевозможные призы, начиная с дешевых кукол и заканчивая фарфоровыми блюдами. Всем заправлял зазывала в кепи и черном атласном сюртуке.

— Дамы и господа, перед вами осада Севасто-о-ополя! Полюбуйтесь знаменитой русской крепостью, она воспроизведена во всех подробностях. Кто хочет всадить пулю в свирепого русского солдата? Кому удастся укокошить царя? Кто готов с мушкетом в руках постоять за честь старой доброй Англии и ее величества? Приз за каждое попадание!

Поддавшись любопытству, я подошел ближе. Один за другим работяги отцепляли повисших на локте жен или подруг, платили шесть пенсов и получали винтовку и возможность трижды попытать счастье. Пятеро попали лишь в каменные стены замка. Каждый раз после неудачного выстрела маленькие воротца внизу распахивались, из них выглядывал дьявол с высунутым языком, и одновременно раздавалось насмешливое «ку-ку!» (видимо, срабатывало устройство наподобие новомодных часов с кукушкой). Шестой претендент промазал в первый раз, зато со второй попытки попал в яблочко. Из дверцы показалась крошечная улыбающаяся Венера, прикрывающая обнаженные прелести букетом цветов, и поклонилась победителю. В толпе послышался довольный смех. Удачливый стрелок забрал приз из рук бледной девушки, помогавшей зазывале.

А тот тем временем увидел в толпе знакомое лицо.

— Сэр, ваш выстрел! Покажите им, как это делается! Прошу вас! Полковник, покажите нам! Полковник Моран! Сэр!

Меня пронзило такое острое чувство тревоги, будто кто-то приставил к моей спине между лопаток холодное лезвие мясницкого ножа. Моран же еще не в Англии! Хотя нет, он с легкостью мог добраться до Лондона из Лисабона, сев на парижский экспресс. Что делать — уйти? Как бы я ни шел, медленно или быстро, все равно привлеку к себе внимание. Но и стоять, повернувшись к нему спиной, тоже нельзя. Либо он меня видел, либо нет. Я будто ненароком сделал несколько шагов по направлению к дальнему углу тира, укрылся там, а потом бросил осторожный взгляд в щель между краешком шатра и натянутым канатом. В конце концов, в Англии не один полковник Моран, взять хоть его брата Себастьяна.