Смерть краскома (СИ)

Mark-V я на картинке в "Ниве" ещё в 1917 году видел. Потому, мелькнула мысль о том что не плохо всё же что застрял неуклюжий танк ко мне бортом и гвоздят не все 6 пулемётов "самки"(собаки), а только один Виккерс из спонсона, хотя о таких мелочах думалось в последнюю очередь. Время, когда наверняка знаешь что не выжить, течёт иначе - вся жизнь перед глазами пройти успевает. В первый раз приходилось мне столь увлекательный синематограф наблюдать, но по завещанию прародительницы, должно быть, не последний.

ПЕРВОЕ ПЕРЕРОЖДЕНИЕ

Помнить себя рано начал - ещё в прошлом, 19-м веке нашей эры. Хотя море, дюны и сосны Курземе и до этой эры вряд ли были иными, как и фамильное наше рыбацкое ремесло. Лодка-лайва была уже далеко не новой, но батя с дедом за ней следили, да и дуб гниёт медленно. Заготовленный на новую лайву пиловочник сох не для меня, потому как брат Мартин в семье старшим наследником являлся. Так что и моих бы детей изрядно просмоленной старушке кормить предстояло, не прервись связь времён и веками заведённый порядок.

Перемены предначертанного начались с того, что так же старшая моя сестрёнка Аусма, струхнула и сбежала в лес, когда наша бабушка-рагана (знахарка) вздумала умирать, и традиционно передать свой дар врачевания по женской линии не смогла. Но в таком раскладе отходить выйделотке пришлось бы в страшных муках, и в беспамятстве могла она до седьмого колена род проклясть. О таких мелочах не упоминая, как привидением являться до тех пор, пока в избе крышу не разберут. Вот и подвели тогда меня к смертному одру, заставив своей детской ручкой коснуться обтянутых кожей костей старухи. Обрекая уже только мою душу на серию реинкарнаций, причём мучительных. Ибо при переселении в не женщину, душу ждала участь истинного мужа (вира) служить богине Каре, становясь КАРА-ВИРОМ (воином), а не Дале (Доле), как в нашем роду велось до того.

В ту пору я про электричество ещё ничего не знал, но тряхануло меня изрядно, когда душа раганы, а так же жизненный опыт и познания как самой, так и предшественниц в меня переселились. Внешних изменений никто не обнаружил, потому радовалась вся семья и тому, что жив, остался, и что хозяйству разора не случилось. Напротив, удивились изрядно, когда я вытащил на стол бабулей припрятанные увесистые ларцы да древние рукописи, и принялся разбирать непонятные белые руны на чёрных пергаментных листах. Ведь до того и грамоте обучен не был, только на следующий год намеревались собрать меня в Феликсбергскую приходскую двухкласную школу.

Ворожить да нашёптывать, как раньше бабушка делала, я не принялся, хотя дар её в меня влился сполна, но ведь и она оказывается, окружающим не показывала всех своих способностей. Без того авторитет лекарки гремел по округе, на богатых колясках господа приезжать не брезговали. За излечение золотой кругляш, как учёному доктору оставляли, а вырезанные дедом из янтаря крестики, чётки да прочие амулеты, поскольку сильной колдуньей заговорённые, и дороже расходились. Мальчонке сопливому такие гонорары не светили, ожидать мог только мелкую медь и крупные неприятности. Потому нечего было и начинать на рисковой стезе практиковаться - уж слишком много влиятельных и жестоких конкурентов не пощадили бы наверняка. Зато в коновальстве проявиться способностям рискнул - посоветовал отцу у проходящего табора больную и, по мнению даже цыган обречённую клячу на копченую рыбу сменять, а потом, излечив кобылку, жеребёнка от неё дождался. Без своего тягла и пахарю моря прожить сложно, хотя бы, потому что зимой по прибрежному льду заледеневшие сети и из лунок взятый улов на себе не приволочь. Да и одна рыба без гарнира приедается быстро, а картофельные борозды сохой по сухопутью не на раках, с лебедями и щуками проезжают.

Но не одну только бульбу возделывать нужда требовала. Цены на лён для парусов и сетей кусались, свой же труд для себя в расчёт не брался. Да и землю неподалёку разорившегося поместья наш древний фамильный статус выкупить позволял. Ибо восходил род к всегда вольным "куриш кениге" - или "куршским королям". То есть тем коленам наловчившейся в битвах с викингами корси (корсаров), которых Орден поработить не сумел и, по сути, ради мира в правах с рыцарями уровнял. Десятина земли выходила не дёшево, аж по 95 рублей, это когда хороший работник в год 120 зарабатывал. Но благодаря почти дворянским привилегиям, первый наш взнос составил только 10%, а потом банк дал долгий кредит на недвижимость, и выплаты начинать надлежало аж в 1905 году, с рассрочкой на пол-века. Потому рискнул отец замахнуться на кусок в три десятка лесом покрытых и заболоченных десятин. Обрекая себя не только на финансовую кабалу, но и на прокладку дренажных канав, лесоповал да раскорчёвку пней. Исключительно о наследниках думая - когда ещё случай пашней разжиться представится, а как я потом прочёл в умной книге, земля это тот товар, который больше не производят.