Смерть хлыща

— Вам, должно быть, кажется странным, что мы приехали вдвоем, — сказал Доусон, — но мистеру Джессапу понадобилось кое-что узнать и мы решили, что правильнее будет, если я сам буду задавать вопросы в его присутствии.

Лили кивнула.

— Конечно. Закон и порядок. — Доусон взглянул на Джессапа. Оба родились и выросли в Монтане, но по одному это было видно, а по другому — нет. Доусон, лет под шестьдесят, в полосатой рубашке с закатанными рукавами, без галстука, в брюках хаки, был крупный и кряжистый, как гризли, тогда как окружной прокурор, лет на двадцать моложе, сухощавый и щуплый, был облачен в темно-серый костюм, белоснежную сорочку и бордовый галстук. Доусон посмотрел на меня, раскрыл рот, закрыл его и перевел взгляд на Лили.

— Вы, конечно, не моя клиентка, — произнес он. — Мой клиент мистер Грив. Но вы внесли за него задаток и сказали, что заплатите за защиту. Поэтому я хочу спросить: вы собирались… э-ээ… обращались к кому-либо по поводу этого дела?

Глаза Лили немного расширились.

— Конечно.

— К кому?

— Ну… К Арчи Гудвину. Миссис Харвей Грив. Мелвину Фоксу. Вудро Степаняну. Питеру Ингелсу. Эммету Лейку. Мими Деффанд. Морту…

— Извините, что перебью вас. Мне следовало уточнить вопрос. Обращались ли вы не к местным жителям? К кому-нибудь из Хелены?

Будь она обычной женщиной, я бы счел своим долгом вмешаться, но Лили, как мне казалось, и сама совладала бы с ситуацией. Так и вышло.

— Вы что с Луны свалились, мистер Доусон? — в свою очередь спросила она. — Или вы никогда не подвергали перекрестному допросу свидетелей?

Доусон смотрел на нее, выпучив глаза.

— С другой стороны, адвокаты тоже люди с теми же слабостями и дурными привычками, хотя многим это может и не понравиться.

Она повернулась ко мне.

— Как ты думаешь, Арчи? Какое ему дело до того, с кем я общалась?

— Ты права, — подтвердил я, — но дело не в этом. Судя по его словам, вопрос задает тебе не он сам, а Джессап. А уж Джессапу это и подавно пристало знать, так что я еще удивлен, как у них хватило наглости заявиться сюда. Не знаю, как в Монтане, но в Нью-Йорке ими бы уже заинтересовались коллегия адвокатов на предмет исключения из гильдии. Подумать только: окружной прокурор спрашивает у лица, которое оплачивает адвоката защиты, с кем оно общалось. Поскольку ты просила моего совета, то вот он: я бы велел им катиться ко всем чертям.

Лили посмотрела на Доусона, потом перевела взгляд на Джессапа.

— Катитесь ко всем чертям, — с чувством сказала она.

— Вы не так меня поняли, мистер Гудвин, — затараторил Доусон.

Я смерил его взглядом.

— Послушайте, мистер Доусон, я вовсе не удивлен, что вы сели в лужу. Если бы вас не торопили, вы бы, безусловно, обставили все похитрее. Видимо, у мистера Джессапа возникли подозрения, что кто-то со стороны пытается вмешаться в дело, и ему не терпится узнать, не приложила ли к этому руку мисс Роуэн. Вам, должно быть, это тоже небезразлично. Очевидно, что вам следовало честно это ей рассказать, а уж потом спрашивать, не обращалась ли она к кому-нибудь за помощью. Не помешало бы заодно добавить слово «пожалуйста». Если такой путь вас не устраивает, то я бы на вашем месте поискал бы дорогу к вышеупомянутым чертям.

Доусон посмотрел на окружного прокурора. Джессап заговорил:

— Только вы должны сознавать, что все это строго конфиденциально.

Доусон кивнул. Лили покачала головой:

— Если вы имеете в виду, что мы должны пообещать держать язык на привязи, то ничего не выйдет. Конечно, трезвонить на каждом шагу мы не станем, но и никаких обещаний не дадим.

Доусон повернулся к Джессапу и спросил:

— Ну что, Том?

Джессап сказал:

— Мы должно посоветоваться.

И обратился к Лили:

— С вашего разрешения, мисс Роуэн.

Лили кивнула. Парочка отчалила к «доджу», а Лили спросила, есть ли у меня какие мысли. Я показал ей скрещенные пальцы и сказал, что могу поставить два против одного на то, что в деле случился благоприятный для нас поворот, но какой именно — могу лишь догадываться. Однако мне уже стоило определенного труда сдержать довольную ухмылку.

Советовались юристы недолго. Я бы даже не удивился, если бы Доусон вернулся один и извинился, что нас потревожили, но несколько минут спустя они возвратились вдвоем, расселись по креслам и Доусон произнес:

— Решение принял мистер Джессап, а не я. Вы должны понять, что я здесь только по его просьбе. — Он вперил взгляд в Лили. — Раз вы не можете обещать, мисс Роуэн, то и не надо, но я, как и мистер Джессап, очень рассчитываю на ваше благоразумие. Если я расскажу вам, в чем дело, то это будет лишь передача сведений понаслышке, так что я предоставлю слово мистеру Джессапу.

За последние пять дней я трижды пытался пробиться на прием к Томасу Р.Джессапу, но всякий раз получал от ворот поворот. Не подумайте, что я жалуюсь, нет, я просто излагаю факты. Нет закона, обязывающего обвинителя беседовать с друзьями и заступниками подзащитного. Поэтому допрашивал меня как свидетеля или возможного подозреваемого шериф, Морли Хейт. Джессапа же я видел только на расстоянии и мог только мечтать о личной встрече.

Джессап лучезарно улыбнулся Лили и сказал: