Смерть, идущая по следу… (интернет-версия)

А вот теперь самое время вспомнить про странные ротации старшего сержанта Золотарёва внутри соединений 2-го Белорусского фронта. Как было сказано подобные перемещения были совершенно невозможны для обычного военнослужащего в таком звании. За одним только исключением, подчеркну, единственным! Такие перемещения могли иметь место только в том случае, если военнослужащий выполнял поручения военной контрразведки СМЕРШ. Причём не дивизионного, корпусного или армейского отделов, а Управления СМЕРШ фронта. Только фронтовое Управление могло так свободно и стремительно перебрасывать нужного ему человека из одного соединения в другое. Несмотря на секретность выполняемых Золотарёвым поручений носили они характер довольно заурядный — он был обычным осведомителем, который внедрялся в воинский коллектив для «освещения» оперативной обстановки изнутри. Он находился на связи с оперативным уполномоченным части, в которой служил, и сообщал тому о настроениях своих товарищей по оружию, подозрительной или преступной деятельности, свидетелем которой ему довелось стать. Необходимость таких переводов состояла в том, что в частях и подразделениях, ведущих активные боевые действия, имели место потери внутренней агентуры СМЕРШа, которая погибала и получала ранения наряду с остальными военнослужащими. Завербовать новых «конфиденциальных помощников» оперуполномоченный зачастую просто-напросто не успевал. Тем более, что завербовать — это лишь полдела, человека надо обучить хотя бы элементарным навыкам конспирации и специфике ремесла. На фронте на это зачастую не оставалось времени, особенно в условиях активных боевых действий и больших потерь личного состава. Поэтому для компенсации потерь производилась систематическая перегруппировка агентуры. Управление СМЕРШ фронта «тасовало» проверенных в деле осведомителей, забирая их из частей, находившихся на спокойных участках и перебрасывая туда, где имели место потери агентуры. Это была нормальная практика, оправданная временем и стоявшими перед СМЕРШем задачами.

Можно не сомневаться в том, что Золотарёв был «конфиденциальным сотрудником» Управления СМЕРШ 2-го Белорусского фронта на завершающем этапе Великой Отечественной войны. То, что он подчинялся оперативному сотруднику фронтового Управления (т. е. высокого звена), заставляет думать, что Семён имел немалый стаж агентурной работы, опыт и определённые заслуги. Другими словами, Золотарёв был вовсе не рядовым «стукачом», каковых должно быть по 2–3 на каждую роту. Какие-то его личные качества и заслуги привлекли внимание высокопоставленных сотрудников военной контрразведки, выделивших его из общей многотысячной массы «конфиденциальных сотрудников».

Приняв всё, изложенное выше, во внимание, мы поймём, почему автобиография Золотарёва не вызвала никаких вопросов ни со стороны работников отдела кадров института, ни со стороны работников территориального подразделения МГБ.

Вернёмся, впрочем, к дальнейшему изучению жизненных коллизий Семёна Алексеевича — на этой стезе нас ждут новые занимательные открытия. С окончанием войны Золотарёв, судя по его автобиографии, поступил в «Московское инженерное училище». По смыслу, речь идёт о Московском Краснознамённом Военно-Инженерном Училище (МКВИУ), располагавшемся тогда в подмосковном Болшеве. Т. е. Семён выбрал для себя стезю офицера, что логично для человека, хорошо знающего воинскую службу и уже набравшего немалую выслугу (с учётом «боевых».). Но далее мы видим новые «непонятки», Золотарёв дословно описывает случившееся следующими словами: «В 1945 г. в июне месяце меня послали учиться в Москву, в инженерное училище. В апреле 1946 г. Московское училище было расформировано и курсантский состав был направлен в Ленинградское военно-инженерное училище. По Указу Президиума (Верховного Совета) СССР о последней демобилизации меня демобилизовали в распоряжение местного РВК». Совершеннейшая невнятица… По смыслу фразы можно решить, что речь ведётся о Минском горвоенкомате, ведь написана-то автобиография в Минске! Ан нет! На самом деле Золотарёва откомандировали по месту его призыва — в Удобненский РВК, (в станице Удобная Ставропольского края) о чём с очевидностью свидетельствует обнародованное Алексеем Владимировичем Коськиным командировочное предписание явиться в указанный районный военкомат для постановки на учёт не позднее 8 августа 1946 г. Этот же документ сообщает о выдаче Золотарёву на руки его красноармейской книжки, продовольственного, вещевого и денежного аттестатов, требования на проезд железнодорожным (водным) транспортом и запечатанного конверта с характеристикой на самого себя.