Смерть и немного любви

Их объединяет красное. Цвет крови. Цвет смерти. Перед красным белые и черные равны, ибо нет от него спасения. Красный цвет всех уравнивает.

Алое на белом — убитые невесты.

Потом будет алое на черном…

* * *

Екатерина Голованова пришла из института только около восьми вечера. Коротков терпеливо поджидал ее на лавочке возле подъезда. Он уже побывал у нее дома, разговаривал с матерью и даже видел фотографию, поэтому узнал безошибочно.

— Здравствуйте, Катя, — сказал он, вставая и делая шаг ей навстречу.

Девушка остановилась и с любопытством посмотрела на него. Она была ровесницей Элены, но выглядела старше, возможно, оттого, что в ней не было девичьей грации и легкости, зато были по меньшей мере восемь, а то и все десять лишних килограммов веса. А может быть, дело было в слишком грустных глазах и слишком серьезном взгляде.

— Меня зовут Юрий Викторович, я из уголовного розыска, — представился Коротков. — Я могу с вами поговорить?

— А в чем дело? — испугалась девушка. — Что я сделала?

— Ничего, — как можно приветливее улыбнулся он. — Я хочу поговорить о вашей подруге Элене. Можно?

— Господи, что с ней?

— Да ничего с ней не случилось, не волнуйтесь. Давайте присядем. Или вы хотите пройтись?

Катя задумалась, потом нерешительно переложила сумку в другую руку.

— Я бы погуляла, но у меня книги… Сумка тяжелая.

— Я понесу. Давайте.

Коротков подхватил сумку и удивился ее тяжести. Конечно, девушка не выглядела хрупкой и слабенькой, но вес сумки с книгами был все-таки солидным.

— Как ваш субботний зачет? — поинтересовался он как бы между прочим. — Сдали?

— Какой зачет? — удивилась Катя.

— А разве вы не сдавали в субботу зачет?

— Нет. С чего вы взяли? У нас по субботам вообще нет занятий.

— Извините, значит, я что-то напутал. А где вы были в субботу?

Возникшая пауза Короткову не понравилась. Катя молча шла рядом с ним, поддевая носком туфельки пустую картонную упаковку из-под сока.

— Я жду, — напомнил он. — Где вы были в субботу, Катя?

— Дома. А что?

— И чем вы занимались?

— Послушайте, Юрий Викторович, вы сказали, что хотите поговорить со мной об Эле. А вместо этого интересуетесь, что я делала в субботу дома. Какое отношение это имеет к Эле?

— Самое прямое. Я хочу понять, почему вы не были на ее бракосочетании. Поэтому я и спрашиваю, какие такие неотложные дела заставили вас остаться дома. Ведь Элена ваша близкая подруга. Она приглашала вас поехать в загс?

Катя молча кивнула, упорно продолжая толкать перед собой картонную коробочку.

— Почему же вы не поехали?

— Не захотела.

— Почему, Катя? Пожалуйста, не заставляйте меня вытаскивать из вас ответы клещами. Совершено преступление, я собираю необходимую для раскрытия информацию, а вы ведете себя как ребенок. Нельзя же так. Вы взрослый умный человек, вы можете мне помочь, так помогите же.

— Вы, наверное, хотели сказать мне комплимент, — криво улыбнулась она. — Но, знаете ли, иногда лучше быть маленькой дурочкой, чем взрослой и умной.

— Что значит «лучше»? Для чего лучше?

— Выгоднее.

— То есть?

Катя снова умолкла. На этот раз пауза была еще дольше. Наконец она сказала:

— В субботу я осталась дома, потому что не хотела ехать на Элину свадьбу. Этого достаточно?

— Нет, Катя. Этого недостаточно. Я прошу вас объяснить, почему.

— Потому что мне не нравится ее семья. Они очень высокомерные и самодовольные. Я плохо себя чувствую в их обществе. Теперь достаточно?

— Скажите, а жених Элены вам нравится?

— Жених как жених. — Она пожала плечами. — Почему он должен мне нравиться? Пусть он Эльке нравится.

— А в его обществе вы чувствуете себя хорошо, или он такой же, как ее родители?

— В его обществе я себя не чувствую. Никак.

— Почему?

— Потому что я не бываю в его обществе.

— Вы что же, даже незнакомы с ним?

— Почему, знакома.

— Как вы считаете, что он за человек?

Снова неопределенное пожимание плечами.

— Почему вы меня об этом спрашиваете? Спросите у Эли, она его лучше знает.

— Спрошу, — пообещал Коротков. — Но я хотел бы услышать ваше мнение.

— У меня нет мнения. Пожалуйста, Юрий Викторович, давайте будем говорить об Эле, а не о ее женихе.

— Вам неприятна эта тема?

— Да нет, просто про Элю я знаю все, а про него ничего сказать не могу.

— Катя, вы знаете, почему не состоялась свадьба?

— Эля сказала, в загсе девушку какую-то убили…

— А про письмо она вам рассказывала?

— Рассказывала.

— Как вам показалось, она была очень напугана этим письмом?

— Очень.

— У нее не возникло мысли отказаться от регистрации брака с Турбиным после этого письма?

— Она же поехала в загс на следующий день…

— Но то было на следующий день. А в пятницу, сразу после получения письма?

— Не знаю. После получения письма в пятницу она мне не звонила. Я узнала о нем только вчера, в воскресенье. Но думаю, что ее мамочка воспользовалась этим посланием и провела с Элькой воспитательную работу. Тамиле Шалвовне Турбин не нравится. Она, наверное, счастлива, что они не поженились.