Смерть эксперта-свидетеля

Далее. В первой раковине мужского туалета обнаружено пятно, похожее на остатки рвоты. Запах из слива все еще достаточно четкий. Нужно срочно отправить пробу в лабораторию Столпола. Возможно, потребуется отвинтить муфту, чтобы добраться до сифона и посмотреть, что там на дне. Нам нужно выяснить, кто последний пользовался вчера туалетом и заметил ли он пятно на раковине. Если никто не признает, что его вырвало вчера днем или не сможет представить свидетеля, что его вырвало, надо будет выяснить, что каждый из них ел вечером. Может быть, вырвало Лорримера: нужно получить информацию о содержимом его желудка. Еще мне хотелось бы, чтобы образцы его крови и волос были оставлены и здесь, в Лаборатории. Но этим займется доктор Блэйн-Томсон.

Рейнольдс спросил:

– Мы считаем критическое время от шести пятнадцати, когда его в последний раз видели живым, до полуночи?

– Пока – да. Когда я увижусь с его отцом и получу подтверждение, что он звонил домой в восемь сорок пять, мы сможем эти рамки сузить. А более точное представление о времени смерти получим, когда доктор Блэйн-Томсон проведет пост-мортем.[18] Однако, судя по характеру окоченения, доктор Керрисон вряд ли сильно ошибся.

Но доктор Керрисон и не должен был сильно ошибаться, если убийцей был он. Ригор мортис – трупное окоченение – вещь, как известно, весьма ненадежная, и если бы он хотел обеспечить себе алиби, достаточно было изменить время наступления смерти на целый час, не вызвав никаких подозрений. Если же расчет времени был точен, ему не понадобилось бы и часа. Он проявил разумную предусмотрительность, вызвав полицейского хирурга подтвердить правильность его расчета времени смерти. Но мог ли доктор Грин при всем своем опыте в деле освидетельствования трупов не согласиться с мнением судебного патанатома-консультанта, если это мнение не оказалось абсолютно неправильным? Если Керрисон и был виновен, он очень мало рисковал, вызвав сюда Грина. Дэлглиш поднялся на ноги: – Так, – сказал он. – Давайте начинать.

Глава 10

Дэлглиш не любил, чтобы на его предварительных неформальных опросах, кроме него, присутствовало несколько полицейских: достаточно было одного. Поэтому записи делал Мэссингем. Впрочем, вряд ли они были необходимы – Мэссингем знал, что память у Дэлглиша почти абсолютная. И все же он считал такую практику весьма полезной. Они сидели рядом за столом заседаний в кабинете директора, а Хоуарт – вероятно, не желая в своем собственном кабинете сидеть кроме как за собственным столом, – остался стоять, небрежно прислонясь спиной к камину. Время от времени Мэссингем незаметно приподнимал веки – взглянуть на четко вырезанный надменный профиль на фоне классического фриза. На столе лежали три связки ключей: одна – из кармана убитого, другая – врученная им Блейклоком и третья – та, которую доктор Хоуарт брал из своего сейфа, чтобы воспользоваться ключом от замка, соединенного с сигнальной системой охраны. Все связки были совершенно одинаковы: один ключ от английского замка, два сейфовых – от входной двери и один, меньшего размера, на простом железном кольце. Никаких обозначений на ключах не было, видимо, из соображений безопасности.

– Существуют только эти три связки, больше – нет? – спросил Дэлглиш.

– Есть еще одна – в полицейском участке в Гайз-Марше. Больше – нет. Я, разумеется, проверил у них сегодня утром, на месте ли ключи. Они по-прежнему в полиции, в сейфе, под присмотром дежурного офицера; к ним никто не прикасался. Полиция должна иметь у себя ключи на случай, если сработает сигнал тревоги. Вчера такого сигнала не было.

Дэлглиш уже знал от Мерсера, что ключи, хранящиеся в полиции, проверяли. Он спросил:

– А самый маленький ключ?

– Это от Хранилища вещдоков. Система такая: все прибывающие к нам вешдоки, пройдя регистрацию, поступают в хранилище и остаются там до тех пор, пока их не передадут главе соответствующего отдела. Он, под свою ответственность, должен вручить вешдоки соответствующему сотруднику. Кроме того, у нас хранятся вешдоки, которые уже исследованы и ждут, пока их заберет полиция, а также те, что фигурировали на судебном процессе и возвращены к нам для уничтожения. Эти последние в основном наркотики. Они уничтожаются в инсинераторе, в присутствии одного свидетеля из сотрудников Лаборатории и полицейского офицера, ведущего расследование этого дела. Хранилище вещдоков тоже подключено к Общей системе. А электронной сигнализации, однако, вполне очевидно, что нам нужен ключ для внутренней системы охраны, когда общая отключена.

– И все внутренние двери Лаборатории и дверь вашего кабинета вчера вечером были защищены, поскольку была включена система внутренней охраны? Это означает, что злоумышленник мог выйти отсюда незамеченным только через окно одного из туалетов верхнего этажа. Все другие окна либо зарешечены, либо подсоединены к системе охраны, не так ли?