Смерть Аттилы

— Яя — мертв, — ее лицо блестело от слез и соплей. Она резко вытерла его рукавом. Потом перевела взгляд на монаха, и лицо у нее стало мягким.

— Иди сюда, друг, — и протянула к нему руку. Монах улыбнулся.

— Друг, — повторил он на хунну. Значит, он немного знает язык? Он пошел к ней, немного согнувшись.

— Юммейк, — спросил Такс — Почему ты…

Он бессильно следил за ней. Она отломила кусок хлеба и подала его монаху, похлопав по руке. Потом она ему улыбнулась, как своей преданной собаке.

Держа хлеб в руке, монах посмотрел на Такса.

— Пожалуйста, переведите.

Когда Такс начал колебаться, он повторил:

— Пожалуйста.

Такс приблизился к ним.

— Юммейк, что ты делаешь?

— Вы все разошлись по своим делам и оставили меня одну с Яя, — сказала ему Юммейк. — Кто-то спал, а кто-то был слишком пьян или занимался чем-то другим. Он помог мне отнести Яя в юрту мертвецов. Он помогал мне обмыть и одеть Яя и успокаивал меня.

— Он — римлянин, — сказал Такс.

Монах тянул его за рукав, и Таксу пришлось посмотреть на него.

— Что ты хочешь?

— Я хочу поблагодарить ее. И еще скажи ей о любви и утешении Иисуса Христа.

На мгновение Такс потерял дар речи, потом он возмутился.

— Ее муж мертв, а ты хочешь, чтобы я говорил ей о разных римских вещах и верованиях?.. О германской вере?..

— Ей это сейчас необходимо, — настаивал монах. Юммейк запечатывала горшки с едой глиной. Она очень высоко закатала широкие рукава своей одежды. Такс глядел на нее, на ее сильные руки. Юммейк была полностью занята работой. Волосы свисали по плечам и были свалявшимися. У нее не переставая текли слезы и мочили ей руки.

— Он хочет, чтобы я сказал тебе о дьяволе Христе, — сказал Такс — И он говорит, что это может тебя успокоить.

Юммейк покачала головой.

— Скоро у меня будет покой. Скажи ему об этом. Она продолжала запечатывать горшки глиной.

— Попроси, чтобы он остался со мной. Такс повернулся к монаху.

— Она сказала, что не станет тебя слушать. Если хочешь, можешь здесь остаться.

Он отошел. Если ей было легче в присутствии монаха, что ж! Он вспомнил, что ему говорил Трубач, и отправился, чтобы найти лук и одежду.

Монидяк пошел за ним.

— Сегодня нам нужно отнести Яя на равнину. Я уезжаю. Без меня его будет тяжело нести.

— Хорошо. Найди Бряка.

Такс отбросил рваный плащ, под которым спал, и начал искать стрелы. Неожиданно он понял, что ему сказал Монидяк, и посмотрел на него.

— Куда ты собираешься?

— Я еду с Эллаком. Он хочет поехать к Озерам и собрать там весь народ. Шаманы призывают, чтобы все хунну собрались на реке Недао, чтобы выбрать нового вождя. Мы там будем к началу новой луны.

— Почему ты не сказал мне об этом?

— О, — Монидяк легонько стукнул его по руке. — Мы все равно будем там все. Нужно только посмотреть, что станет происходить здесь. Я знаю, что ты не будешь поддерживать Эллака. Ты за Денгазича? Он слишком молод.

— Они ссорятся?

— Пока нет. Но Денгазич вспоминает о Бледе, и что старший сын был вынужден уступить младшему.

Такс подумал.

— Все уезжают. Через несколько дней Хунгвар опустеет.

— Гепиды тоже уезжают.

— Ерунда. Тот, кто будет каганом, снова заставит их всех вернуться.

— У нас не будет нового кагана.

— Неважно. Германцы никогда не посмеют выступить против нас.

Такс поднял колчан.

— Вчера ночью я видел Яя, и он мне сказал, что убивал германцев. Значит, его убили германцы. Они ему отомстили. Будь осторожен. У тебя есть лишние стрелы?

— Возьми стрелы Яя.

У Такса забилось сердце. Ему стало не по себе при мысли, что он возьмет стрелы мертвеца. Но когда он заглянул в свой колчан, то увидел, что у него осталось слишком мало стрел.

— Юммейк! — позвал он.

Она сворачивала подстилку для спанья. Монах сидел рядом с ней, глядя в пространство. Юммейк подняла голову.

— Мне нужны стрелы, — ему было стыдно просить ее об этом.

— Бери.

Такс подошел к деревянному сундуку у стены и достал луки Яя и его колчаны со стрелами. Юммейк часто готовила для него стрелы, хотя некоторые говорили, если женщина делает стрелы, они будут слабыми. Там были три полных колчана. Такс взял два, а третий оставил, чтобы Юммейк положила его вместе с Яя.

В полдень, когда они все упаковали, пришел Бряк. Они вынесли тело Яя из юрты мертвецов и отправились в степь. Такс и Монидяк везли тело на лошади. Бряк ехал впереди и вез с собой стрелы и копье Яя. Юммейк вместе с монахом следовала за телом Яя. Такс вел с собой трех коней. А Юммейк вела с собой кобылу Яя на веревке.

Они ехали к северу от Хунгвара. Долгая засуха высушила степь до серо-коричневого цвета. Небо было настолько синим, что на него было больно смотреть. Незадолго до заката они приехали к ручью, где стояло большое дерево. Юммейк сидела в тени рядом с монахом. А Такс и Монидяк собирали хворост. Бряк вбил четыре кола со всех сторон постилки, на которой лежал Яя. Они связали эти колья так, чтобы образовалось возвышение, и уложили туда Яя с его стрелами и копьем. Под небольшую платформу они положили дрова и пищу. Юммейк сняла уздечки и седла с лошадей и отогнала их подальше. Кобыла уже щипала траву у ручья, и три коня присоединились к ней.