Смерть 2

– Нет, – ответил Федор.

– Короче, для меня эта байка была загадкой, а сейчас, когда я знаю ответ – это просто умозаключение. В общем, меня логически не удовлетворяло то, китайцы всей толпой идут прямиком в ад, потому что не верят в Христа. Ад от такого количества иноверцев забивался моей логикой насмерть. У тебя есть логическое объяснение причине столь превосходящему нас количеству иноверцев?

Федор промолчал.

– На самом деле столь несимметричное сочетание вполне логично, – продолжил Эдик, – Ты читал Евангелие от Иоанна?

– Ну да, – сказал Федор.

– Это неправильный ответ. Или да или нет.

– Я читал, – ответил Федор.

– Тогда вспомни бесконечные повторения Христа – "Я и Отец одно", "Видите меня – видите Отца". Постоянное упоминание Отца, как самого себя. Кто еще может так говорить? Подумай. Догадайся.

– Ну и кто? – спросил Федор, устав ждать ответа.

– Так имеет право говорить только сперматозоид, – торжественно произнес Эдик.

– Что за херня? – недовольно сказал Федор.

– Я понимаю, – с увлечением продолжил Эдик, обрадованный реакцией собеседника, – мне самому крайне неловко это говорить. Но вся проблема в том, что это правда. А правду, если она на тебя соизволила нахлынуть, надо озвучить. Христос был сперматозоидом и все 4 Евангелия – это повествование об оплодотворении мира. На первый взгляд – это похоже на богохульство, но это ни в коем случае не богохульство. Евангелие от Иоанна насквозь про это. "Если зерно упав в землю не умрет, то оно не принесет плода" Помнишь? Для оплодотворения яйцеклетки сперматозоид должен умереть, что бы потом воскреснуть в ребенке. Только с приходом Христа началась история, как таковая. До этого наша Земля бегала босоногой девочкой, невинной и бессмысленной, но пришел Христос и Земля оплодотворилась, Земля зачала в себе плод и то самое второе пришествие Христа – это рождение ребенка. Понимаешь? И те муки и страдания, которые испытывал и испытывает мир – это муки страдания беременной женщины.

– Можно подумать раньше земля не страдала? – возразил Федор.

– Страдала, конечно же. Но сейчас она страдает осторожней и больней. И без рождения ребенка нет никакого смысла во всех этих заповедях и моралях. У Христа нет морали. Христос всегда вне однозначности. Истина не может быть однозначной. Истина – это праздник, на котором гуляет весь город. – Эдик сделал паузу, Федор молчал. – Ты понял? – спросил, наконец, Эдик.

– Следил, – ответил Федор.

– И, понимаешь, в этом ракурсе становится понятным соотношение различных обитателей Земли. Земля беременна и все для нее важно. Знаешь, как растет плод?

– Смутно.

– Я тоже не знаю, но плод по любому барахтается в воде. Воды больше, чем его самого. У него пуповина. Он дышит жабрами. Но все это пространство вокруг него для того и только для того, что бы он жил и развивался. Огромное яблоко вырастает только ради крошечных семечек. Следишь? Вот и весь фокус. Все эти буддисты, китайцы, исламисты существуют только для того, что бы зрел плод. Они вода, в которой он барахтается. Они дают ему жизнь, и только ради этого они существуют. Вслушайся в буддизм и прочий Восток. Это же религии покоя. Стихнуть настолько, что бы ни шевельнулись круги на поверхности. Сколько заботы, сколько желания тишины, желания не потревожить самое главное, тайну, которая должна стать явью, драгоценный плод. Ислам – жесткая пуповина. Может быть, аллегория не совсем точна, но благодаря жесткости пуповины, ребенок связан с матерью и жив. Все играет свою роль, и без одного не было бы другого. Но плод один и все это ради него, что бы не думали о себе другие участники этого процесса. Когда процесс окончится, кроме плода ничего не останется.

– Значит, кроме христианской церкви все остальное не имеет смысла? – заключил Федор.

– В том то и дело, что все проникнуто смыслом. И еще далеко не известно, кто из нас, верных-неверных, станет частью Новой Земли. Главное в том, что без Второго Пришествия все лишено смысла. Если ребенок не родится, какой смысл было его зачинать?....

– Сердце должно пустить корни. Сердце – это семя, брошенное в землю. А семя должно дать корни. Оно не обязательно даст, но оно должно. Понимаешь? Вариантов миллион, но если не выберешь правильный, все остальные – одна и та же ошибка. Если сердце не пустит корни – оно будет биться вечно и оно вечно будет убивать тебя. Сердце рождено, что разорваться. Сердце – это бомба с часовым механизмом.

Ира сидела в кресле и гладила большую белую кошку. Маленькая собачка сидела рядом. Ира время от времени поглаживала и собачку. Федор на кухне резал салат. Через 10 минут Федор быстро устроил на двух табуретках стол с колбасой, сыром, салатом и разлил вино.