Смех Циклопа

Они пристают к берегу, вытаскивают свою посудину на гальку и приступают к обследованию крохотного островка.

– Что мы ищем? – ворчит Лукреция. – Люк? Пещеру? Подземелье? Пластмассовую скалу?

Исидор снует среди камней, как геолог в поисках жилы. Через полчаса он устало садится.

– Здесь ничего нет, – сообщает он.

– Иногда ваша «женская интуиция» дает сбой.

Она достает из рюкзаков консервы.

– Раньше я вам этого не говорил. Я был знаком с Дариусом, – неожиданно сознается Исидор.

– А я думала, что вы никогда не спускаетесь с вашей водокачки.

– Водокачка – подарок моих друзей.

Лукреция Немрод разводит костер и кладет сверху банку телятины с фасолью.

– Меня разбирало любопытство, что он за человек. Рассмешить меня ему не удавалось, но я понимал, какая это важная для нашей эпохи личность, и хотел потолковать с ним с глазу на глаз. Ну, как с президентом республики, с римским папой или с какой-нибудь рок-звездой…

Он совершенствует сложенный Лукрецией очаг, перекладывая камни для лучшей тяги.

– В тот вечер он собрал три сотни гостей. Кажется, ему нравились такие людные сборища, иначе он не устраивал бы их каждые три дня. В его «версальском» дворце собрались звезды прессы, политики, журналисты, актеры, комики, топ-модели – весь бомонд.

– В общем, вся его будущая похоронная процессия.

– Это был его двор. Двор короля Шута XIV.

– Меткое выражение!

– Это слова Пьера Депрожа. Один из устроенных Колюшем приемов вдохновил его на скетч именно с этим названием – «Король Шут XIV».

– Продолжайте.

– В больших блюдах с табличками «Угощайтесь» лежали горы стоевровых купюр. Были еще блюда вроде бы с мукой, а на самом деле с кокаином, под табличками «От всей души».

– Щедро!

Лукреция достает фляжки с водой и предлагает рассказчику хлебнуть.

– Весь вечер я наблюдал за Дариусом, как за хищным зверем в зоопарке. Брат беспрерывно его снимал. Даже когда ему понадобилось в туалет, съемка не прекратилась, пришлось сказать: «Нет уж, туда я иду один». Все это было очень смешно.

– Брат вел круглосуточную видеосъемку?

– Именно. Окружающие ловили каждое слово Дариуса и с готовностью хохотали, твердя, что он гений.

– Ему это не досаждало?

Решив, что консервы готовы, Лукреция достает пластмассовые тарелки и накладывает Исидору еды.

– Наоборот! Помню, кто-то вздумал рассказать анекдот про поляков. На самом деле это была завуалированная похвала хозяину дворца. Сначала Дариус делал вид, что смеется, а потом вскочил, жестом приказал своим телохранителям держать беднягу и стал колотить, пока тот не распластался на полу. Никто пальцем не пошевелил. По-моему, он был страшно обидчивым. Над всеми смеялся, но не выносил шуток над собой или над своим польским происхождением. Еще один парадокс: юморист без чувства юмора.

– Не могу себе представить такого Дариуса!

– Это еще не все. Ему вздумалось подарить кому-то из друзей девицу, манекенщицу-шведку, а когда та отвергла домогательства, он отвесил ей пощечину и крикнул: «Вышвырнуть отсюда эту стерву!» Он бесился по любому поводу. По-моему, его все боялись.

– А вы не преувеличиваете? Вы не предвзяты?

Их разглядывает севшая рядом чайка.

– В тот вечер он велел сыграть сценку очередному открытому им таланту. Сценка началась, но никто не обращал на комика внимания. Тогда Дариус отнял у одного из охранников револьвер и выстрелил в потолок. Все замерли. «Вы никого не уважаете? – крикнул он. – Банда прихвостней! Паразиты! Только и можете, что лизать чужие сапоги! Не видите, как этот парень старается вас развлечь? Обжираетесь, презирая чужой труд? Смешить – это труд! С вас даже не берут денег, всего-то и нужно, что заткнуться и послушать. Вы и на это не способны?»

– Поддержка коллеги – это совсем другое дело…

– В зале воцарилась мертвая тишина. Его друг-юморист продолжил свою сценку. Все изображали смех, чтобы сделать приятное Дариусу. Ничего не скажешь – король Шут XV, наследник Шута XIV – Колюша…

Не бывает ни полностью белых, ни полностью черных. Думаю, Дариус был по-настоящему талантлив. Его часто заносило. Но при этом он уважал тех, кто трудился наравне с ним.

Спасибо Исидору за честность, благодаря ему у меня есть причины и ценить, и ненавидеть Дариуса.

– Особенность империи Шута XV – присвоение анонимных шуток. Он поступал как американские первопроходцы, кравшие земли индейцев и ставившие потом таблички с запретами, обматывавшие все колючей проволокой, придумывавшие права собственности… Он пользовался юридической лакуной. Это был вор, а не творец.

– Значит, его талант заключался в умении с правильной интонацией, в правильной манере подавать чужие шутки. В конце концов, комик – это скорее актер, чем сценарист.

Исидор подносит ложку к своей тарелке.

– Лично мне было бы очень страшно шутить перед полными залами, надеясь вызвать смех, – говорит Лукреция.

– По-моему, у вас бы получилось.