Смех Циклопа

Лукреция Немрод заинтригована, она принимает на сиденье напротив ту же позу.

– Что происходит у вас в мозгу, когда вы открываете свои пять чувств?

– Зрение. Здесь и сейчас я вижу: 1) вас, Лукреция, 2) вагон, 3) окно, за которым пролетает пейзаж, 4) очень смутно: кончик своего носа.

А я вижу Исидора. Дверь, открывающуюся и закрывающуюся для прохода пассажиров. Эмблему TGV на скатерти.

Он закрывает глаза и продолжает:

– Слух. Я слышу: 1) собственный голос, 2) шум поезда, 3) плачущего в соседнем отсеке ребенка, 4) мое собственное дыхание.

Я слышу его голос, покачивание вагона, ветер за стеклом, скрип сиденья подо мной.

Он выдерживает паузу.

– Осязание. Я чувствую кожей: 1) свою одежду, 2) ткань обивки, 3) крен вагона.

Я чувствую свой тесный лифчик. Царапающую лямку на спине. Кольцо на большом пальце левой руки.

Он втягивает носом воздух.

– Обоняние. Я чую: 1) ваши духи, 2) запах вашей кожи, 3) запах еды из соседнего отсека, 4) что-то вроде озона – наверное, вагонный кондиционер.

Я чувствую запах его туалетной воды. Возможно, Chrome. Запах его пота – скорее приятный. Запах собственных волос – пора их вымыть! Или в эту сырую погоду у меня появится естественная завивка?

Он цокает языком.

– Вкус: привкус зеленого чая, который подали десять минут назад.

А я – вкус кофе робуста.

– А теперь открываются все пять чувств вместе, в голове больше нет мыслей ни о прошлом, ни о будущем. Только о настоящем – максимально!

Она широко распахивает веки и чувствует мгновение.

Мне нравится эта секунда после сильных переживаний. Нет, мне не надо думать о прошлом. Мне нравится эта секунда, предшествующая решению. Теперь я думаю, что мы добьемся успеха. Нет, о будущем думать тоже не надо. Мне нравится эта секунда, я делю ее с Исидором, превращаясь на пару с ним в ребенка.

Она вздыхает, чувствуя, как в легкие входит воздух. Ей хочется сосредоточиться на этом мгновении, но сознание уже порхает, рот открывается.

– Тристан Маньяр действительно сказал перед смертью «Я тебя люблю, Беатрис»?

Он отвечает не сразу. Сначала он меняет позу на нормальную.

– Нет, но Беатрис нужно было это услышать. Если можно доставить удовольствие маленькой ложью, то почему бы этого не сделать?

– Что сказал Тристан на самом деле?

– Это был непонятный лепет. Беда с комиками, иногда у них хромает дикция.

Молодая женщина приглаживает себе волосы и нюхает пальцы, чтобы понять, как пахнет ее голова.

– Какие наши дальнейшие действия?

– Что, если остановить расследование? – предлагает Исидор.

Вечно ему нужно меня ошарашить! Спорт это у него, что ли? Занятия боевыми искусствами научили меня отбивать нападения. Не блокировать, а сопровождать, чтобы противника увлек его собственный напор…

– Почему бы и нет, собственно? Это только в романах находят убийцу, сокровища, только романы завершаются пылкими объятиями героев. На деле: 1) убийца на свободе, 2) сокровище неизвестно где, 3) герои спят в отдельных постелях. В статье я напущу туману, намекну на грядущие разоблачения. Чем я хуже других писак из «Геттёр Модерн»?

Они пролетают мимо деревушки.

– Шутка! Мы дали слово Беатрис. Это не Тенардье, это GLH. Мы теперь ее члены, это подразумевает обязанности.

– Вы приняли это посвящение всерьез?

– Вы забыли, что мы чудом остались в живых? В пистолете, прижатом к вашему виску, была настоящая пуля. Да, я принимаю все это всерьез. Мы найдем BQT.

Он читает свой айфон.

– Мне не дает покоя грустный клоун, – признается Лукреция. – Уверена, мы с ним уже сталкивались. Нос к носу, в его взгляде есть что-то знакомое. Что вы предлагаете?

– Это как в «трех камешках»: чтобы победить, нужно предвидеть ход противника. Пока что мы играем в его игру. Пора перехватить инициативу и навязать ему свой ритм. Лучшая оборона – наступление. Это он, грустный клоун, должен реагировать на наши атаки, а не наоборот.

– Звучит красиво. А поконкретнее?

За окном холм, поле рапса, речка.

Исидор задумывается, открывает свои файлы.

– Что нам известно о грустном клоуне? Что он знал Дариуса. Отдавая ему шкатулку, он сказал: «Это то, что ты всегда хотел узнать». Они были на ты.