Служба В Потешных Войсках Хх Века

Вещи этим вагонным покупателям-менялам доставались почти даром, так как перспектива их позже сложить в общую кучу и никогда больше не видеть, толкала нас на почти дармовую сделку. Боже, в каком виде мы были в конце поездки? Нашему виду мог бы позавидовать любой режиссёр, ставящий спектакль или кинофильм о беспризорниках времён гражданской войны или люмпенах типа Челкаша М. Горького, или героев его же пьесы "На дне". Чёрные шапки, которые давали заключённым, иногда с оторванным наполовину или совсем ухом, драные телогрейки, с торчащей из дырок-ран грязной ватой, обувью из которой выглядывали пальцы или портянки, драные брюки и рубахи неопределённого цвета.

Это был вид уже не новобранцев, а людей которые отреклись от всего земного, прошлого и будущего и свой внешний вид их не интересовал.

Многим из нас это переодевание в люмпенов закончится ну если не трагично, то драматично.

После Омской области опять пошли леса. Сибирская тайга, какая же ты красивая и зимой и летом, и весной и осенью. Сейчас она украшена снегом Он лежит на ветках елей, блестя на солнце. Снежные сугробы, которые появляются у больших полян где стоят щиты, задерживающие снег, достигают по высоте окон вагона. Всюду так бело и ярко, что болят глаза, когда на это смотришь.

Новосибирск проехали без остановки. Промелькнул вокзал, на котором одиннадцать лет назад, в 1947 году, я с мамой и сестрой, просидел несколько дней, ожидая поезда на запад. Через семь дней после нашей посадки в Кировограде, к вечеру 5 декабря мы приехали на большую станцию.

Дата мне запомнилась потому, что в этот день радио нам сообщало, что сегодня Великий праздник – День Сталинской конституции и раз пять читали стихотворение казахского поэта (акына) Джамбула Джабаева

– "Великий Сталинский закон". Они стоят того, чтобы их привести полностью. Если найду в интернете, напечатаю. А по памяти я помню, что это был

"Закон, по которому счастье приходит,

Закон, по которому хлеб плодородит,

Закон, по которому все мы равны

В республиках братских Советской страны".

И т.д. и в том же духе: "Прошла зима, настало лето, спасибо

Сталину за это".

Это была большая, узловая станция Тайга. Узловая потому, что она стоит на Транссибирской магистрали, идущей с запада на восток, а от неё отходит железнодорожная ветка на север, до Томска и чуть дальше.

В1946 и 47 годах я уже проезжал эту станцию. Она находится в 120 километрах от города Анжеро-Судженск, в котором я с сестрой прожил один год у отца. Столько же километров оставалось сейчас проехать и до Томска. Нас вывели из вагонов и повели по железнодорожным путям к другому пассажирскому поезду. Я до сих пор не понимаю, зачем нас, две тысячи человек, надо было пересаживать в другой поезд, а не доставить до места назначения в том же поезде, который нас привёз в

Сибирь. Как я убедился, что к старости стал многого не понимать, почему простые вещи мы усложняли специально для того, чтобы большевистский лозунг о преодолении трудностей мы внедрили в жизнь?

Уже темнело, но можно было рассмотреть состав, в который нас грузили. Впереди был паровоз с широкой трубой, так называемая

"кукушка", наверное, ещё дореволюционного производства. Такие паровозы можно увидеть только в старых фильмах о революции и гражданской войне и, может быть, в музее железнодорожной техники.

Вагоны были подстать паровозу, тоже старой конструкции, деревянные

Они сразу же получили от наших остряков название "ленинские", потому как была нам известна картина, где Ленин едет с простыми людьми в таком вагоне. Я сомневаюсь в правдивости такой картины потому, что вождь мирового пролетариата любил комфорт и даже в ссылке, в Сибири старался его поддерживать.

Пишу сейчас эти строки и думаю о том, что такие мысли о лучшем человеке всех времён, о гении, в нашей коммунистической пропаганде, затмившего Христа, Магомета, Будду и всех богов вместе взятых, не могли мне тогда придти в голову. Мы были воспитаны так, что думали о нём с трепетным чувством любви и уважения. И когда возникали вопросы о несоответствии фактов его биографии с придуманной легендой о его святости, то подобные кощунственные мысли мы гнали прочь. А на самом деле это был эгоистичный тип, любивший, на мой взгляд, только себя и свою революцию, обладавший магической силой путём всевозможного вранья, как и Гитлер подчинять себе толпу, называемую народом, и так же как и Гитлер был психопатом и величайшим мерзавцем, сумевшим перекроить историю и политическую карту планеты Земля.

Нас так затолкали в вагоны, как селёдки в банку, что даже проходы были заполнены стоящими людьми. Окна вагонов были грязными, воняло дезинфекцией. Но вот, несколько раз дёрнув состав, "кукушка" с лязгом его потянула, но поезд для неё оказался тяжёлым, и она долго набирала скорость. В вагоне светились не все лампочки. Было душно.

Проводников не было, но печка в тамбуре горела, вонь и угар от неё шёл в вагон. Дышать стало вообще нечем. Пытались открыть окна, но они не открывались уже лет тридцать. Люди начали роптать.