Служба Контроля

На всякий случай вытащив пистолет – родной «Глок-17» с особыми патронами, – я закрыл дверь и двинулся на шум музыки, доносившийся откуда-то из глубин квартиры, дальше по коридору.

Музыку включили на полную громкость, и мне она не понравилась, хотя эту группу в последнее время гоняли на всех радиостанциях, крутили клипы по телевизору, даже в Интернете я постоянно натыкался на сплетни о солистке. Значит, кто-то прилично вложился в раскрутку. Какое же у них название? «Молот ведьм»? Вроде, так… впрочем, я не фанат, могу и ошибиться. В любом случае, на мой взгляд, все равно эта музычка лучше, чем то, что играло в клубе Зельдена.

Квартира Чикерса была не очень большая – всего две комнаты, малюсенькая кухня, совмещенный санузел и крохотный балкон. Первой по коридору мне попалась спальня, я осторожно заглянул внутрь, никого там не обнаружил и пошел дальше, во вторую комнату – по совместительству, гостиную, откуда и доносились столь раздражающие звуки.

Держа оружие наготове, я медленно двигался вдоль стены, но лишь заглянув в гостиную, тут же спрятал пистолет в кобуру под куртку. В данный момент мне никто не угрожал и угрожать не мог.

Чикерс сидел в кресле. Я узнал его сразу же: и по синему цвету кожи, и по небольшому для гоблинов росту, и просто потому, что кроме него в комнате никого не было. Рядом с креслом на полу валялось две пустых бутылки из-под «Жижи», а в руке гоблин держал третью, из которой периодически и отхлебывал, правда, уже с большим трудом.

Я молча прошел к включенному компьютеру и вырубил музыку. Воцарилась странная тишина, прерываемая причмокиваниями Чикерса, когда он прикладывался к бутылке. Я сел на стул напротив и принялся спокойно ждать.

Кажется, он даже не понял, что музыка больше не играет, настолько погрузился в собственные мысли. Я проявлял терпение, раз уж вечер и ночь все равно пропали, и не мешал ему. Но через некоторое время третья бутылка опустела, и гоблин поневоле открыл глаза, тут же встретившись взглядом со мной.

– Привет! – вежливо поздоровался я. – Стоцкий – моя фамилия. «Служба Контроля».

Чикерс выронил пустую бутылку на пол и попытался вскочить на ноги, но я легким толчком отправил его обратно в недра мягкого кресла.

– Что вам надо? Я ничего не знаю! Ничего…

Он находился на той стадии опьянения, когда окружающая действительность еще воспринимается, но уже не слишком отчетливо.

– О чем это ты? – почти ласково осведомился я. – Об угнанной машине, принадлежащей, кстати, мне? Или об убийстве в клубе? Впрочем, давай по порядку, я слушаю внимательно!

– Я ничего не знаю! Я не виноват! Отстаньте от меня!

– Нет? А кто виноват? И в чем? Рассказывай, не тяни, а то смотри, выведешь меня из состояния тонкого душевного равновесия, пожалеешь!..

– Если вы выйдете из себя, то кто туда войдет? Вот вопрос!

– Да ты философ, как я погляжу, – я начал заводиться. – А протрезветь не хочешь?

– Нет, – замотал синей головой гоблин. – Не хочу!

– А придется, – я прошептал то самое заклинание, что Вик так часто применял ко мне самому по строгому наказу нашего всевидящего шефа. Заклинание называлось «Трезвячок» и наносило моментальный карательный удар.

А на гоблинов, как оказалось, оно действовало еще более резво, чем на людей.

Чикерс широко распахнул еще мутноватые глаза, взгляд его сфокусировался на моей переносице, и гоблин гортанно выкрикнул что-то на старом диалекте своей расы, я разобрал лишь два слова: «краснорожий» и «желудь». А зная, что «краснорожими» гоблины называли всех негоблинов, а желуди просто ненавидели, то несложно было догадаться, что он хотел мне сказать.

Я показал ему запястье правой руки и негромко произнес активирующее слово – недавнее изобретение нашего шефа. Печать мага-детектива четко выделилась, других доказательств полномочий обычно не требовалось. Никто не пытался подделать печати Совета, это грозило смертной казнью без права апелляции.

Гоблин мрачно кивнул и окончательно протрезвел.

– Теперь рассказывай!

– А что рассказывать-то?

– Зачем ты убил Лину? Зачем угнал мою машину? Как незаметно вышел из клуба?

– Я не убивал Лину, – возмутился Чикерс. – Я любил ее!

– Ага, – согласно кивнул я, – ты любил ее, она тебя нет. За это ты и убил бедную девушку?

Гоблин вновь попытался вскочить, но, вспомнив прежнюю попытку, лишь резко откинулся в кресле.

– Я ее не убивал. Наоборот, я воскресил ее…

– Да? – вот тут мне стало крайне интересно. – И каким это способом?

– Можно, я закурю? – попросил гоблин таким несчастным голосом, что я решил ему не отказывать в такой мелочи. Я достал пачку, вытащил две сигареты и протянул одну Чикерсу.

Зажигалка у него нашлась в кармане, я же пижонски прикурил от пальца. Гоблин сделал две глубокие затяжки и заговорил:

– Я расскажу все. С самого начала! Я полюбил ее, лишь только увидел, ведь она такая!.. Ее нельзя не любить! Она сама красота, само счастье! И что она нашла в этом гадком Зельдене, не пойму?

– Не отвлекайся, – посоветовал я, подумав, что оба гоблина: и Чикерс, и Зельден – говорили почти одинаковыми словами, описывая Лину. Он продолжил: