Случайная встреча

— Эдвард Баррингтон, с десятилетнего возраста я возненавидела разговоры о том, как я молода! Когда мне стукнет сорок, возможно, они начнут доставлять мне удовольствие, но до этого пока далеко. И, пожалуйста, не говори больше на эту тему! Я знаю, чего хочу, и добьюсь этого!

— Прошу, не бросайся в омут очертя голову!

— Я и не бросаюсь! Я обдумала вопрос достаточно серьезно и пришла к решению, от которого не собираюсь отступаться.

Эдвард взял мою руку и поцеловал.

— Я надеюсь, ты никогда не пожалеешь об этом решении! Я постараюсь сделать все возможное, чтобы этого никогда не произошло! А если когда-нибудь ты решишь, что ситуация стала невыносимой…

Я прикрыла его рот ладонью. Я была глубоко тронута. Теперь, когда он был в таком положении, я любила его гораздо больше, чем в ту пору, когда он был сильным и здоровым мужчиной.

Когда Баррингтоны узнали, что я настаиваю на браке с Эдвардом, миссис Баррингтон обняла меня и расплакалась. Она сказала, что восхищена мной. Я осчастливила ее, и она благодарит Господа за то, что Эдвард сумел завоевать любовь благородной женщины. Я была потрясена, услышав такие отзывы о себе, но мистер Баррингтон тоже обнял меня и назвал храброй и любимой доченькой.

Мои родители отнеслись к этому с меньшим энтузиазмом. Оба зашли ко мне в комнату, чтобы серьезно поговорить.

— Ты принимаешь поспешное решение! — заявил отец.

— Дорогая Джессика, — подхватила мать, — ты понимаешь, к чему это приведет? Ты выйдешь замуж за инвалида: травма такого характера…

— Знаю, знаю, — ответила я. — Вы имеете в виду отсутствие нормальной… скажем, семейной жизни? Отсутствие детей?

— Да; моя дорогая, именно это я и имею в виду!

— Я буду счастлива, ухаживая за Эдвардом!

— Возможно, поначалу…

— Ты вбила себе в голову идеи о благородстве и тому подобных вещах, — повысил голос отец. — Поверь мне, в жизни все совсем иначе!

— Возможно, для других иначе, — ответила я, — у меня все будет именно так!

— Ты еще молода и плохо знаешь жизнь…— сказала мать.

— Если еще кто-нибудь хоть раз назовет меня «слишком молодой», я… Отец улыбнулся:

— Ну и что ты тогда сделаешь? — Я не знаю, что сделаю!

Он обнял меня за плечи.

— Да, ты знаешь, что собираешься делать сегодня, завтра, возможно, даже послезавтра, но когда появится кто-то…

— Не все такие, как ты! — сердито бросила я.

— Человеческие характеры не так сильно отличаются друг от друга, как тебе кажется, дорогое дитя! Некоторые из нас более склонны к определенным вещам, чем другие, но у всех есть свои слабости…

— Я вижу, она действительно приняла решение! — грустно констатировала мать.

— Она пошла в тебя, дорогая женушка! Однажды приняв решение, будет до конца стоять на своем!

— Придется примириться с этим, — продолжала мать. — Милая Джессика, если когда-нибудь у тебя появятся сомнения или затруднения, знай, что твой отец и я всегда поймем тебя и поможем!

Я взглянула на них — моих самых любимых людей и обняла их.

— Я все понимаю, но я должна сделать это! Я никогда не смогу чувствовать себя счастливой, если не выйду замуж за Эдварда!

Они согласились со мной, но очень неохотно. Было много споров по поводу дальнейшего. В конце концов решили, что мистер Баррингтон вернется в Ноттингем и возьмет на себя управление фабрикой, а Эдвард переедет в Грассленд.

Клер Карсон, которую глубоко потрясло случившееся, решила жить в Ноттингеме. Мы с Эдвардом должны были пожениться в ближайшее время. Значит, никакой грандиозной двойной свадьбы: Амарилис будет одна праздновать самый счастливый день своей жизни!

Итак, мы вернулись в Эверсли, а в начале мая я стала миссис Баррингтон.

Первые недели после нашей свадьбы я была очень счастлива. Я жила в атмосфере самопожертвования, ощущала какое-то очищение. Я относилась к своим обязанностям серьезно, напоминая себе о том, что, не выйди я замуж за Эдварда, презирала бы себя всю жизнь. Когда-то я использовала Эдварда для того, чтобы прикрыть раненое самолюбие, теперь мне предстояло выполнить свои обязательства перед ним.

А каким он был милым! Джеймс Мур, которого мы наняли для ухода за Эдвардом, великолепно справлялся со своими обязанностями и вскоре стал настоящим другом и моим, и Эдварда. Он всегда был под рукой, в случае необходимости готовый пожертвовать своими интересами. Нам, конечно, очень повезло с ним.

Более того, Эдвард оказался не из тех людей, которые любят холить и лелеять свое горе. Я начинала понимать, какой у него прекрасный характер. Он даже сказал как-то, что рад тому, что сумел избавиться от этих сложностей с луддитами и сожалеет лишь о том, что теперь вся тяжесть пала на плечи отца.

— Я живу здесь в роскоши, с женой-ангелом, постоянно заботящейся обо мне, с Джеймсом — воплощением терпения, и все мои обязанности сводятся к тому, чтобы позволять им крутиться вокруг меня!

Я расцеловала его.

Однако временами я видела в глазах Эдварда боль, отчаяние, мысли о том, что он никогда не сможет жить нормальной жизнью.