Слой Ноль

—А какой я специалист?.. Чтобы оформить допуск, Эйнштейном быть не обязательно. Вон мой бывший эмэнэс, и тот за бугор выехать не может. Под Москвой виллу отгрохал — за пять километров видно, а во вшивую Турцию не выпускают. А уж он-то са-авсем никакой не специалист. В буфет мне за булочками бегал...

— Матвей, мне твои тайны без надобности. Мне консультация нужна.

— Я уж вроде проконсультировал...

— Да нет, я не об этом! — Виктор вскочил и, чуть не ударившись больной рукой об угол, заглянул в тещину комнату. — Дамы! На улицу! Марш!

Захлопнув дверь, он вернулся на кухню и, лихорадочно соображая, сделал по ней несколько шагов в разные стороны.

— Так... — вымолвил он. — Тебе нужны деньги.

Корзун даже не стал отвечать, лишь затейливо помахал в воздухе ладонями: мол, кому они не нужны?

— Десять тысяч, — сказал Мухин. — Нет, пятнадцать.

— За одну консультацию? — прищурился Корзун.

— Она может занять некоторое время... Возможно, придется кое-куда выехать. Не за границу, а... в общем, с этим проблем не будет. Но больше месяца ты не потратишь. Либо за месяц успеем, либо никогда.

Корзун погладил стол, словно искал на ощупь крошки.

— Пятнадцать тысяч... За месяц, да еще с командировками... — произнес он без всякого энтузиазма. — На колесах столько не всегда получается... а иногда и больше выходит. Зато никаких командировок.

— На колесах? Больше?! — не поверил Виктор. — Матвей Степаныч, родной! Я ж тебе не про рубли толкую!

— Пятнадцать тысяч долларов?! Никак родину продать предлагаешь... — грустно пошутил Корзун. — Мои советы столько не стоят. А людей убивать я не умею.

— И я не умею... — сказал Мухин, снимая трубку. Он быстро набрал номер и, дождавшись ответа, крикнул: — Борис?! Боря, это ты?.. Очень хорошо. Подъехать сможешь? У меня физик появился... Какой-какой! Самый что ни на есть физический... Нет, я ему объяснить не в состоянии, я же сам ничего в этом не смыслю... И ты?.. Значит, вместе будем на пальцах вертеть... Что?.. Людмила тоже здесь? Нет, с Людой ко мне не надо... Да при чем тут жена?! Что-то я в ней последнее время разочаровываться начал... Блин, да не в жене, а в Люде! В жене-то я... Ладно, это потом. Боря, постарайся!.. Ничего, мигалку включишь.

Виктор со звоном опустил трубку и заметил, что супруга топчется в прихожей.

— Что? — резко бросил он. — Денег дать?

— Ты с кем это разговаривал, Витюша? — спросила Настя. — И что там у тебя за Люда? Тоже «фея из бара»?

— Почему «тоже»?

— Странный ты стал, Витюша. Еще до этих денег безумных... Чужой стал какой-то.

— Два часа потерпи. Через два часа все утрясется.

Настя, ничего не поняв, пошла догонять Светлану Николаевну.

— Ну, и я пойду, — сказал Корзун, поднимаясь.

— Как это?.. Пятнадцать тысяч!

— Нет. — Он неуютно поежился. — Ни к чему мне эти неприятности...

— Что, много слишком? Надо было не пятнадцать предлагать, а две.

— Надо... — сказал Корзун. — А пятнадцать... Они с неба не падают. Тише едешь, Витя...

— Позже приедешь, — закончил Мухин. — Хорошо, договорились: две тысячи. Чтоб тебе еще спокойней было — полторы.

— Не паясничай. Я отказываюсь.

— Да от чего ты отказываешься-то?! — крикнул Му-хин.

— С тобой — от всего.

— У меня они тоже с неба не сыплются, деньги, — быстро проговорил Виктор. — Видишь, какая квартирка... и вообще. Просто дело, в котором ты должен помочь, настолько важное, что...

— Дальше не надо! — перебил Корзун. — Я одну подписку уже дал по молодости, хватит с меня. А насчет «должен» — это ты зря. В настоящий момент я тебе должен только двести пятьдесят долларов. Или комплект резины. Как тебе угодно. — Он остановился у двери и достал деньги. — Ну, что выбираешь?

— Колеса, — ответив Мухин.

— Как скажешь. Не закрывай, сейчас принесу.

— Ага... — буркнул Виктор и, как только Корзун зашел в лифт, кинулся на кухню.

Подвинув табуретку к холодильнику, он дотянулся до вентиляции и вытащил из пластмассовой решетки два незакрученных шурупа. В глубине, на узком бетонном карнизе, он нащупал завернутую в тряпку «беретту». Опухоль на правой руке почти спала, но Мухин сомневался, что больной сустав справится с отдачей. Держать ствол в левой было непривычно, однако он надеялся, что стрелять все же не придется.

Наскоро вставив решетку, он спрыгнул на пол и ногой отправил табурет под стол. Пистолет он сунул сзади за пояс, но, подумав, вытащил обратно.

Лифта не было долго. Минут через десять, когда Виктор уже начал себя материть, кабина внизу уйкнула и медленно поползла по шахте. Он проверил, снята ли «беретта» с предохранителя, и выглянул на лестницу.

Из лифта показался Борис при полном параде: в белой рубашке и с тремя рядами орденских планок на сером кителе. Тяжело опираясь на палку, он дошел до "вартиры и кивнул Мухину.

— Внутрь пустишь, или так говорить будем? — спросил он недовольно.

— А Корзун где?

— Какой еще Корзун?

— Ты его перед домом не видел? Он с покрышками.

— Никого там нет.

— С-сука! — выдохнул Мухин, взмахивая пистолетом. — Свинтил все-таки! Да ты проходи, садись.