Слой Ноль

За последние пять суток Виктор прожил шесть жизней. Из этих шести параллельных жизней три уже закончились, а еще три продолжались — и с ним, и без него. Остановившись, как в гостях, между водяным матрасом и душем, он отчего-то их вспомнил, сразу всех — застреленного Суку, сгоревшего в ядерном взрыве дилера Вика, замещенного фантаста, хромого Дядю Шуста, несчастного ботаника, а также юного Витю Мухина, которому удалось-таки стать мужчиной. С каждым из них он провел всего несколько часов, но испытать успел столько, что теперь, увидев прожженную занавеску с Дастином Хоффманом, даже не усмехнулся.

Капли на шторке высохли и превратились в белесые точки. Больше здесь ничто не изменилось. Мухин пришел туда же, откуда уходил в четверг, но за эти пять дней квартира стала совсем чужой. И он не был уверен, что когда-нибудь вернется сюда еще раз.

Опустив грохочущие рольставни, Виктор закрыл замок и через минуту уже забыл, куда сунул ключ. Он ехал домой — в общежитие для умерших, в квартиру-лабиринт для тех, кто давно перепутал мир этот и миллион миров иных.

Ремонт здания на проспекте Генерала Власова спорился: по строительным лесам шастали люди в оранжевых касках; в окнах, разбрасывая горящие брызги, сверкала сварка; собранный прямо на крыше кран без перерыва тягал поддоны с кирпичом.

Поверх зеленой сетки на уровне третьего этажа появились новые плакаты. Рядом с первым, самым старым, — «Реконструкция ведется по заказу Акционерного Коммерческого Банка БОРЗ (Ичкерия)» — Мухин узрел изображение той самой «экстремальной телки», что вместе с подругами висела у подъезда. Здесь она находилась в одиночестве и была взята крупно — Виктор даже через дорогу разглядел золотую «штангу» у нее в пупке и пару незначительных родинок. Как опытный потребитель, он предположил, что где-нибудь неподалеку встретит и двух ее подруг — тоже увеличенных. И действительно, метров через двести Мухину попалась «блонди». У нее были идеальные зубы и неправдоподобно голубые глаза, а капюшон она накинула на голову из-за чего образ смерти стал еще более привлекательным. В нижней части щита, заслоняя буквой "р" то, что всем как раз-таки хотелось увидеть, стояла тривиальная фраза:

«Выбери меня».

Здесь также говорилось о неких услугах — не просто сертифицированных, а еще и одобренных самим Минздравом. Безусловно, речь шла о чем-то весьма полезном, правда, Мухин так и не понял о чем.

На следующем светофоре ему пришлось затормозить, и он заметил новую перетяжку:

«ДЕЛО Правое РДЕЛО Левое РДЕЛО Красное РДЕЛО Белое? Выбери СВОЕ! ДЕЛО Врачей, независимая ассоциация».

Виктору еще не раз попадалась эта реклама, но он на нее больше не смотрел. Лишь однажды, снова остановившись у светофора, он отвлекся на третью модель из компании Смертей. Брюнетка-вамп показалась Мухину особенно хорошенькой. Возможно, потому, что она слегка смахивала на Люду.

Когда он приехал, большая часть команды, как всегда, лежала в трансе. Удивительно: капсула действовала всего четыре часа, и две штуки подряд, кроме Сапера, никто не принимал, но всякий раз, находясь в сознании, Виктор почти никого не видел.

Зайдя на кухню, он застал Константина, сооружающего длинный комбинированный бутерброд.

— Давно в чувстве? — поинтересовался Мухин.

— Завтракаю, — деловито ответил Костя, бросая взгляд на часы.

Виктор тоже по инерции покосился — на часах было пять вечера. Ни тот ни другой не удивились.

— Сегодня просто поспал, — сказал Костя, откусывая со стороны горбушки. — Решил выходной себе сделать, а то мозги уже плавятся. Садись, чего стоишь? Чайник горячий.

Мухин скромно склонил голову набок и выставил на стол литровую бутылку водки.

— О-о! — Костя весь зарумянился. — Шкандаль будет большой...

— Нет, — ответил Виктор.

— Почему это?

— А мы ее выпьем. Тару — в окно.

— Здесь окна глухие.

— Тогда охране подсунем.

— Так угощать же придется...

— Так угостим!

— А чего сидим-то?! — Константин вскочил и достал из шкафчика две широкие чайные чашки. — Макаров, пес, все стаканы своими соками измазал. А водка-то теплая... — огорчился он. — В морозилочку?

— Люди могут скоро проснуться.

— Люди-то?.. Вообще да, скоро вставать начнут. Ладно, она ведь все равно внутри нагреется!

— Трезвый подход, — оценил Мухин. — Лей.

Техника употребления теплой водки полностью совпадала с техникой поедания супа в студенческой столовой: быстро проглотить, не фиксируя ощущений.

— Во, блин, чего вспомнил!.. — озадаченно произнес Виктор, зажевывая кружочком копченой колбасы.

— Чего? — вяло осведомился Костя.

— Как в институте учился.

— Ну и что?

— Да не я учился-то. Ботаник.

— А-а... тоже бывает. Я предпочитаю баб вспоминать. У-ух, сколько у меня их было, если по всем жизням собрать!

Мухин отщипнул от батона и вновь наполнил чаши

В голове родилось продолжение: «Кстати, о бабах...», но он его отверг. Тост вроде «Ну, тогда за баб!» тоже не го дился. После второй обжигающей горло «сотки» Виктор пришел к выводу, что темнить необязательно.

— Где Людмила? — спросил он без предисловий.