Слой Ноль

— Да я не о том. Ты, когда между... э-э...

— Ну, понятно. Дальше.

— Ты там голоса никакие не слышишь?

— А ты слышишь? — удивилась она.

— Это галлюцинации?

— Нет, не галлюцинации. Голос мужской, женский?

— У тебя женский? — Виктор замер с наклоненной туркой и, если б не Людмила, наверняка пролил бы кофе на стол. — У меня мужской. Но я думаю, у него нет определенного пола. Он же не в ушах звучит — в голове.

— Я тоже так думаю. Это может быть... один странный человек, по имени Борис Черных. Хотя от человека в нем мало что осталось. Мы называем его личностью. — Сан Саныч назвал его моими глюками. — Это в чем-то справедливо, Бориса давно никто не видел. Может, в каком-то слое у него и есть свое тело но лично я его не встречала.

— Здесь Бориса тоже не было?

— Был, почему... До января этого года.

— А в январе что?

— Десять ножевых, из них девять смертельных. Какие-то ублюдки... А он бы нам так пригодился! Он в этом дальше всех продвинулся. Даже открыл что-то насчет структуры слоев... Если б он дожил до марта, Немаляев с Шибановым обеспечили бы охрану. Месяца три не дотянул, обидно...

— А кем он тут был?

— Ты не поверишь, но он чистил ботинки. На углу Большой Молчановки и Трубниковского переулка. В трущобах, где проститутки и наркотой чуть не в магазинах торгуют. Борис им чистил ботинки!

— Отчего ж не поверить? — Мухин потупился и поиграл недоеденным бутербродом. — В мире столько дерьма, что каждому по телеге хватит... А ты чем занимаешься? Если не секрет. Ты же сознательно туда переместилась, где тебя убили.

— Ну, до того как меня убили, я многое успела. Например, выяснила, что Бориса там тоже нет. И еще кое— что выяснила... но это информация для Шибанова.

— Значит, по ходу дела и на спецуру подрабатываема так?

— Так, — безмятежно подтвердила Людмила. — А за какие ковриги местное ГБ будет с нас пылинки сдувать? За голые обещания? Шибанов перекинутый, и он понимает, что проект эвакуации в безопасный слой — это пока только мечта. Шибанов живет не будущим, а настоящим. По-моему, он прав.

В коридоре хлопнула дверь, и на кухню, шаркая шлепанцами, вошел Константин.

— Где? — спросил он.

Людмила двинула к нему пузырек тетратрамала и торопливо подойдя к раковине, налила стакан воды. Константин морщась принял таблетку и обнял женщину — скорее формально, лишь для того, чтоб обозначить свою собственность. Жест предназначался, ясно, для Виктора.

— Сан Саныч спит. Сапер опять надолго, — сказал Константин. — А вы тут чего?..

— Ладно, — молвил Мухин. — И я пойду. Он вернулся к себе в комнату и, присев перед телевизором, распахнул дверцы тумбочки. На узких полках рядами стояли металлические пеналы. Он взял один из середины и, раскрутив, вытряхнул ампулу. Стекляшка была с кольцевой насечкой — Виктор сломал ее легко, двумя пальцами.

Опять провалиться, умереть и через четыре часа воскреснуть — как минимум с головной болью. Съесть таблетку с длинным названием, покурить, позавтракать и опять умереть. Такая вот программа...

Мухин разгрыз оболочку и высыпал сладкий порошок прямо на язык. После горького кофе это вроде бы имело какой-то смысл.

Глава 9

Новый слой возник плавно. Во время перехода Виктор ощутил какую-то неуловимую паузу, но зафиксировать сам момент выбора он по-прежнему не мог. Просто обнаружил себя дожевывающим жесткое мясо и произносящим дурацкий тост.

—Так о чем я?..

Мухин выплюнул жилы и огляделся по сторонам. Кроме него и жены... Насти, что ли?.. ну да, Насти, кажется... Кроме него и Насти, за столом сидели еще две пары — два небритых субъекта в линялых футболках и две дородные дамы в одинаковых сарафанах модели «выкидывать жалко, на даче сгодится». Супруга была в таком же.

Стол они поставили за домом, между юных яблонек, и, воткнув по углам две лопаты, приладили на них переносные лампы. В мангале, умиротворенно потрескивая и пуская дымки, доходили остатки углей. Большая Медведица, единственное знакомое созвездие, что-то черпала своим ковшом из темного хвойного леса. Виктор понял, что давно не смотрел на небо, и опечалился.

— Витя, мы ждем! — поторопил один из мужчин.

— Ждем! Ждем! — поддержали женщины.

И дам и субъектов Мухин смутно припоминал, хотя не без усилий: он был здорово пьян.

— Водка уже кипит!

— Ага... Ну, значит, чтоб не кипела, — сказал он, опрокидывая в себя рюмку.

— Чтоб всегда была холодненькая! — радостно отозвались мужики и, едва выпив, разлили по новой.

— Я следующую пропущу, — предупредил Мухин.

— Как это? Ты чего?!

— Да что-то голова сегодня...

— Витюш?.. — с тревогой молвила жена. — Опять, да?

— Что «опять»?

— Ну, помутнение. Как вчера, да?

— А что вчера?

Он сосредоточился и сфокусировал взгляд на супруге.

Примерно такой он ее и представлял: крашеная блондинка весьма средней внешности, вся в мелких родинках. Рассмотреть ее подробней в сумерках было трудно, но это и не требовалось — он уже вспомнил.

— Витя! Не отрывайся от коллектива!

— Не обращайте внимания. Так что вчера?.. — спросил он у жены.