Слишком грешен

Сьюзен не хотелось думать ни о Мунсид-Мэноре, ни о мертвом полицейском, ни об угрозах Олли. Она крепче прижалась к Ботуику и, почувствовав, как его мужское естество, скрытое одеждой, вдавливается ей в живот, вспомнила, как оно выглядит, когда разбухает от желания. Ей захотелось прикоснуться к нему так же, как он прикасался к ней: сжать его рукой, поглаживать, любоваться тем, как его лицо искажается от наслаждения. Быть может, на этот раз они оба смогут доставить друг другу удовольствие.

Эван взял ее на руки, и Сьюзен позволила ему это. Он направился к лестнице.

— Куда мы идем? — спросила Сьюзен, касаясь губами его шеи.

— Может, в гостиную? — предположил Эван.

— Нет. — Покачав головой, Сьюзен заглянула ему в глаза. — В спальню…

Глава 20

Сказать, что мисс Стэнтон сразу не оценила последствия своего поступка, — значит, ничего не сказать.

Сьюзен была ошеломлена. Она умоляла Эвана называть ее по имени в порыве страсти, но, глядя на то, как от ужаса ее глаза лишились своей голубизны и почти побелели, он был готов отказаться от этой привилегии.

— Что я наделала?! — проговорила она, когда все было кончено. Ее голос почти звенел от страха.

Эван откатился в сторону, чтобы она могла дышать. Судя по всему, ответ «занималась любовью» не удовлетворил бы ее, поэтому он выдал ей более легкомысленный вариант:

— Танцевала джигу на постели.

Сьюзен заставила его замолчать одним взглядом.

Похоже, к шуткам она была не расположена. Что ж, это понятно.

— Я не заставлял тебя совершать то, чего ты не хотела, — сказал он, обращаясь скорее к себе, чем к ней. В самом деле, он даже из дома не вышел. Это она пришла к его двери, напала на него со своими поцелуями и приказала нести ее в спальню. Эван был готов поклясться, что они оба хотели одного и того же.

К его облегчению, Сьюзен сказала:

— Знаю.

Кажется, ее затошнило.

— Так тебе… понравилось? — еще раз попробовал он, начиная беспокоиться о том, что неправильно истолковал причину ее недовольства.

Сьюзен откинулась на подушку.

— Понравилось, — сказала она.

— Тогда я не понимаю, что не так.

— Я не выйду за вас, мистер Ботуик, — ответила она.

Хорошо. Об этом они уже говорили. И, как и в прошлый раз, ее слова одновременно принесли ему облегчение и задели его. Играть роль временного любовника было для него делом обычным, но на сей раз он почему-то разволновался. Стал ли он для Сьюзен всего лишь развлечением, рабочей лошадкой, которая должна была удовлетворить ее основной инстинкт на время поисков титулованного повесы, который соответствовал бы ее высокосветским стандартам?

— Вообще-то я не об этом спрашивал, — быстро проговорил Эван. Приподнявшись на локте, он отвернулся, пытаясь скрыть досаду.

Сьюзен закрыла глаза, словно испытывала боль. Возможно, так оно и было. Она же оказалась девственницей.

Эван тут же пожалел о сказанном. Но он же старался не быть грубым. Да и ее тело было более чем готово принять его. Впрочем, что он знал о подобных вещах? Прежде ему никогда не приходилось иметь дела с девственницами — до этого вечера.

— Я причинил тебе боль? — тихо спросил он, погладив ее по щеке.

Сьюзен дернулась.

— Дело не в вас, — сказала она. И пояснила: — Во мне. То, что поначалу показалось мне делом хорошим, оказалось очень-очень плохим. — Спустившись с кровати, она посмотрела на кучу разбросанной одежды. — Дьявольщина, трижды дьявольщина!

Эван резко сел: по его спине пробежал холодок.

— Что ты только что сказала? — переспросил он.

— Я сказала, что это я во всем виновата. — Она пнула свою скомканную сорочку. — Не беспокойтесь. Вам не придется на мне жениться, все будет хорошо.

— Нет. — Эван спустил ноги с постели. — Ты сказала: «Дьявольщина, трижды дьявольщина!»

— Я… — Рот Сьюзен оставался открытым, но из него не вырвалось больше ни звука. Что-то мелькнуло в ее глазах. Осторожность? Вина?

— От кого ты услышала это ругательство? — спросил Эван, понимая, что его голос стал грубым и резким, как у безумца. Впрочем, он и чувствовал себя безумцем. Когда Сьюзен лишь молча покачала в ответ головой, он схватил ее за плечи. — От кого?!

— Если вам это известно, зачем меня спрашивать? — вырвалось у нее.

— Где ты познакомилась с Тимоти? — продолжил он расспросы, четко выговаривая каждое слово, каждый слог.

— Здесь, в Борнмуте, — отозвалась Сьюзен.

— Ты лжешь!

Крепко сжав губы, она подняла голову, но не промолвила ни слова.

Скрестив на груди руки, Эван попытался взять себя в руки и спокойно обдумать ситуацию, несмотря на то что кровь тяжело стучала в него в висках.

— Тимоти умер до того, как ты сюда приехала, — произнес он наконец.

Сьюзен выразительно приподняла тонкую бровь, но продолжала хранить молчание.

Проклятая Женщина! Что, черт возьми, она хочет сказать? Что они встречались раньше? Эго невозможно! Тимоти не выезжал из Борнмута много лет, не считая его морских вылазок. Но Эван был готов биться об заклад, что мисс Стэнтон тоже впервые оказалась в их очаровательном прибрежном доме. Но было тут кое-что еще. Нечто, о чем он потолкует с ней позже.

— Ред тоже пропал до того, как ты приехала, — сказал он.