Слепцы (ЛП)

– Что это было? – спросила Шира после некоторой паузы. – Вообще, что здесь происходит? О чем шел разговор? Надвигается какое-то происшествие, о котором мне следует знать? Мастер-дозорный Шевенн, это ведь вы, э-э, были в дозоре, когда произошло убийство?

Почувствовав, что начинает заговариваться, Кальпурния напомнила себе: «Сохраняй достоинство».

– А ты у нас маленькая нервная штучка, да? – прогнусавил у неё в ушах голос астропата. – Вовсе не совпадаешь с Иланте, на самом-то деле. Мне бы переместить тебя… на тринадцать метров в сторону и прямо напротив неё, или чуть выше.

Шира яростно моргнула. Глаза у арбитра болели так, словно она читала весь день; от резкой потери ориентации у неё на миг закружилась голова – так ныряльщик на глубине теряет направление к поверхности. Схватив разбежавшиеся мысли, Кальпурния силой привела их в порядок.

Над её плечом раздалось тихое жужжание, от которого заныли зубы. Обернувшись, Шира увидела сервитора-херувима, порхавшего на крыльях, выложенных суспензорными лопастями. Существо изучало арбитра оранжево-желтыми глазами через щели в угрюмой маске горгульи, приживленной к лицу.

– Вы встревожены сильнее, чем готовы признать, – тихо заметила Иланте, когда Кальпурния отшатнулась от сервитора. Шира попыталась отойти в сторону, но херувим скользнул следом, оставаясь менее чем в полуметре от её головы; арбитру захотелось отмахнуться от создания.

– Именно поэтому оно помечает вас, – продолжила Торма с другой стороны клетки. – Для начала сосредоточьтесь на том, чтобы дышать размеренно, а затем, когда войдете в расслабляющий ритм…

– Мне не нужны дыхательные упражнения, Иланте. Пусть это существо отзовут, иначе вам понадобится новое, – подняв дубинку, Кальпурния включила её. К черту официальную сдержанность.

Мгновение спустя Шира поняла, что Шевенн смеется – это был странный звук, схожий с шелестом опавших листьев.

– Торма, будь хорошей успокоительницей и дойди до кафедры маршала. Пусть определит этого метчика, который так досаждает арбитру, и заткнет его. Сервитор должен остаться здесь, только никакого жужжания. Можешь идти.

Иланте наконец утратила самообладание и ушла с таким выражением лица, словно ей дали пощечину; в этот момент мастер-дозорный сместился. Кальпурния была совершенно уверена, что он повернулся, сместился в клетке, вопросительно наклонив голову в сторону Ширы. Арбитр буквально ощутила то, как внимание Шевенна перешло на неё, но, подняв глаза, увидела, что астропат не двигался.

– Ты интересное создание, – сказал мастер-дозорный. – Обычно мои первые суждения оказываются точнее. А при чем здесь «жгучий»?

На этот раз Кальпурния была лучше готова к вопросу и не позволила себе занервничать. Арбитр-майоре Дворов, её верховный командующий на Гидрафуре, любил так же молниеносно менять темы.

– Это слово на секунду было на переднем плане твоего сознания, – объяснил Шевенн, не получив ответа. – Ты думала о равновесии.

На мгновение воздух между Широй и клеткой потемнел. Кальпурнии показалось, что она видит перед собой мазки разных цветов: черного, пурпурного и мертвенного-белого, как непигментированная кожа. В глазах и голове мелькнула вспышка острой боли.

– Затем, – продолжил астропат, – твое равновесие сместилось и слово исчезло. Ты довольно хорошо контролируешь себя, это…

Снизу донесся резкий звук, и мастер-дозорный на секунду застыл. Шира ощутила какой-то клейкий привкус во рту, и острый приступ тошноты вновь поднялся из живота. Херувим рядом с ней громко и коротко взвизгнул, после чего затих.

– Контролируешь иначе, чем Иланте, – произнес Шевенн через переливчатые трели.

– Контролируешь иначе, чем Иланте, – повторил астропат, когда две спирали коронных разрядов на мгновение обвились вокруг его головы и расплелись в ленты света, уползшие вдоль прутьев клетки.

– Контролируешь иначе, чем Иланте, – сказал он в третий раз, уже нормальным, даже более твердым голосом. – Ты сдерживаешь себя агрессией, а не умиротворением.

– Мне не нравится, что ты без спроса вторгаешься в мой разум, астропат, – холодно ответила Шира, умышленно опуская звание Шевенна. – Лучше прекрати это, иначе пожалеешь.

– Ну, полно! – возразил мастер-дозорный. – Не было никакого, ха, «вторжения», без спросу или с оным. Я и не знаю, смогу ли сейчас пробраться в вас без поддержки хора. Выизлучаете свои мысли, мадам арбитр. Разве вы… – астропат облизнул тонкие губы бледным языком, ища аналогию, – разве вы каким-то образом нападаете на солнце, ощущая тепло, которое оно посылает вам?

– В любом случае, мастер-дозорный, можете считать, что вас предупредили. Насколько бы сильно, по вашему мнению, не… воздействовало на меня здешнее окружение, я не допущу неуважения к своему чину. Поверьте, в нынешней ситуации работникам Бастиона лучше не забывать о законе и не отступаться от праведности.