Слепцы

Ночью, во сне, вдруг явились стихи —
Такие, что грезились лишь наяву.
Проснулся от них, как от боли,
И долго шептал эти строки,
Удивляясь упругой их силе.
Лежал и раздумывал: надо ли их записать?
Казалось – такое забыть невозможно.
Утром, проснувшись, не помнил ни слова.

Строчка следует за строчкой. На моих глазах Афанасий, этот грозный, суровый гигант, преображается. Он сидит, чуть прикрыв глаза, откинув голову. Лицо спокойное и одухотворенное.

Словно ласточка летом,
Что влетела в наш дом и умчалась,
Исчезли из памяти строчки.
Как хотел я назвать их своими,
Присвоить себе эту силу и эти созвучья,
Но – как бабочки легкой пыльца остается на пальцах, —
Мне осталось лишь то ощущенье безмерной свободы,
На миг обретенной…[3]

– Здорово! – шепчу я с восхищением. – Правда, замечательно. Но я все равно не понимаю. Не понимаю, к чему все это? Концерты, спектакли… Зачем?

– Со временем поймешь. И хватит об этом. Теперь, думаю, пора ответить на самый важный вопрос, – Афанасий вдруг осекся. Обли-зал губы, сглотнул… Он волнуется. Что за новость на этот раз он собирается мне сообщить?

– Тебе хочется увидеть второго космонавта, капитана космического корабля? – произносит тихо Афанасий.

– Кого-кого? Ка-пи-та-на? Ну, да, – растерянно киваю я.

Так, значит, я не один! Значит, нас было двое!

– Сейчас увидишь. Идем со мной.

* * *

Кондрат Филиппович сидел с копьем наготове у самой воды и терпеливо ждал, когда из глубины поднимется рыба.

На самом деле рыбалка была только поводом остаться наедине со своими мыслями, не более того. В полной тишине, отрешившись от лишних переживаний, готовился Кондрат к очередному уроку. Очень важному уроку. Возможно, самому ответственному занятию за все годы.

Тему предстояло обсудить сложнейшую, мало для кого ясную. Тему духов, хранителей пещер.

Старик знал: они существуют.

Пещеры, кажущиеся холодными пустынями, на самом деле не пусты. В них обитает не поддающаяся объяснению, недоступная разуму сущность. Знал об этом и Афанасий, а покорное вождю племя безропотно выполняло все необходимые ритуалы. Но старик был этим положением вещей недоволен. Он считал, что люди должны не слепо следовать обычаям, а поступать осознанно.

Но чтобы поняли они, должен был понять и он.

«Мрак и Тишина… Грозные, суровые правители подземелий. Они жили тут испокон веков, они останутся до конца времен. Прошло пять миллионов лет с того времени, как возникли пещеры. И с тех самых пор ни один лучик света не разгонял абсолютную тьму; ни один звук не нарушал всеобъемлющее безмолвие».

Так планировал начать он свой рассказ. Потом следовало окунуться в историю. Нужно было объяснить, как удалось людям одержать победу над подземным миром.

«Но пришел 1965-й год. Вездесущие, любопытные, упорные люди, оснащенные сложной техникой и приборами, проникли и сюда. Они провели в пещеры электричество, а затем и самое настоящее метро. Мрак разогнали ярким светом прожекторов, вспышками бесчисленных фотоаппаратов. Тишину рассеял грохот поездов, гомон беспечных туристов. На мрачные мысли наводил вывешенный на входе в пещеры запрет справлять нужду. То, что никто не делает, не запрещают».

Кондрат не упускал возможности бросить валун в огород сгинувшей цивилизации. Табличку с выпуклыми буквами, запрещавшую справлять в пещерах малую нужду и ломать сталактиты, он каждую неделю протирал лично. И каждый день помогал убирать мусор, оставленный туристами. Он знал, о чем говорит. Правда, имелась одна тонкость. Весь хлам, что так и не успели убрать в день Катаклизма, потом очень пригодился племени. Но на этом старик предпочитал не заострять внимание.

«Почему же Мрак и Тишина не наказали людей? – размышлял Кондрат Филиппович, заранее продумывая ответы на возможные вопросы. – Наверное, считали временной трудностью, потому и позволяли делать все, что угодно. Владыки пещер терпеливо ждали дня избавления… И он настал. Очередная толпа галдящих, жующих, смеющихся туристов, – Кондрат всегда описывал их именно так, – загрузилась в вагоны. Туристический поезд двинулся по пробитому в горных породах туннелю в сторону станции “Зал Апсны”»… И на этом веселая прогулка закончилась. Свет погас.