Слепой. Один на один

– Если хочешь, можешь мой халат надеть, – предложил ему Дырик. И очень кстати, потому что в прошлый раз старлею пришлось долго отмывать свою одежду.

– Да, и сапоги надень резиновые, можешь на кроссовки прямо. А то намокнешь весь, – Витек вытащил откуда-то пару безразмерных сапожищ.

Головин переложил мобильник в карман штанов, но там он сильно мешал. В конце концов, старлей решил оставить его в куртке. И, прихватив тряпку, двинул исполнять свои нелегкие трудовые обязанности.

– Сначала из шланга полей, – командовал сопровождавший его Витек. – А потом уже лезь туда. И чтобы вымыл все чисто, ясно? Халтуры не принимаем.

– Ладно, ладно, – голова у Головина снова разболелась.

– Сделаешь – позовешь. Я гляну, как ты вымыл.

Он ушел назад в вагончик, а опер принялся за работу. Получалась она у него не ахти. Тряпка то и дело выскальзывала из рук. Да и черные разводы от сажи отмыть было нелегко, да еще холодной водой.

Вдруг Головин нащупал что-то у себя под ногами. Это был какой-то острый предмет. Наклонившись, он поднял с пола обгоревшую собачью челюсть.

Головина вырвало. Когда он пришел в себя, пришлось снова подниматься наверх, чтобы смыть свою блевотину струями из-под шланга.

Минут через сорок эта работа надоела старлею окончательно. «Хватит уже», – решил он.

Но Витек, внимательно и придирчиво оценив его труд, остался недоволен. И потребовал все вымыть еще раз.

«Вот привереда, а? – возмущенно думал Головин, в очередной раз пытаясь справиться с черными разводами на сером бетоне. – И то ему не так, и это не эдак».

Но со второго раза «комиссию» ему все-таки удалось пройти. Головину позволили вернуться в вагончик. И даже налили.

– Ну, какие еще у меня на сегодня обязанности? – спросил он, вылив содержимое стакана себе в горло.

Дырик, дремавший на топчане с газетой в руках, окинул его мутным взором и лениво произнес:

– Ты что, не наработался еще? Так мы тебя вмиг зарядим.

– Да нет, нет, – как можно убедительнее ответил Головин. – Я просто спросил.

Судя по всему, никакой работы на сегодня больше не предвиделось. Знай себе, книжку читай. Или в картишки.

Как будто бы уловив ход его мыслей, Витек достал из кармана спецовки колоду засаленных карт и ловко их перетасовал.

– Ну что, штуку распишем? – предложил он.

– Да не вопрос, – откликнулся опер. – Только вот… Мне бы где-нибудь руки помыть.

Для пущей убедительности он показал свои ладони, совершенно черные от сажи. Ее следы были и на лице старлея.

– Можешь душ принять, – Витек окинул его небрежным взглядом. – А то, поди, грязноват.

– А что, у вас и душ есть? – не на шутку удивился Головин.

– У нас все есть. Как в Греции. Кроме грецких орехов. Пошли покажу.

* * *

– Ба-атюшки, какими судьбами!

Увидев Глеба на пороге, Потапчук сделал вид, что удивился.

– Да вот, товарищ генерал, пора отчитаться, – скромно ответил Слепой.

– Ну давай, садись. Рассказывай, чего там у тебя стряслось.

– В аэропорту мне подсунули сумку с какой-то дрянью, – Глеб сразу начал с главного.

– В смысле, со стволом, на котором труп числился?

– Да, наверное. Прятаться пришлось. Похоже, Интерпол меня в розыск объявил.

– Ну, это я знаю, – нахмурил брови Потапчук. – Это мне можешь не рассказывать. Тот эпизод в аэропорту тебя не красит совсем. Ты мне лучше вот что скажи… Чего это ты вдруг постригся так оригинально, а? – продолжил Федор Филиппович. – Ведь зима близко. Волосы, наоборот, растить надо.

Слепой ощупал пальцами свой бритый череп. Привыкнуть к этой стрижке он и сам до сих пор не мог. И поэтому заметно смутился.

Но его рассказ о приключениях в Германии генералу понравился. Он даже посмеялся.

– Я ведь, Глебушка, о тебе беспокоиться стал, – укоризненно покачал головой Потапчук. – Не звонишь, не объявляешься… А по каналам Интерпола ты до сих пор в розыске. Но фоторобот твой, однако, смешной. Са-авсем не похож. Хреновенько парни работают, ничего тут не скажешь.

Глеб улыбнулся.

– Ну, товарищ генерал, теперь, может, вы мне расскажете последние новости, – начал Слепой. – А то ведь я, как вы сами понимаете, отстал от жизни.

– Отстал, Глеб, отстал, – согласился Потапчук. – Только вот… И событий-то было немного. Разве что Клинова замочили.

– Кого?

– Ну, это главный конкурент этого Рыхлина. В прошлый четверг он утром не проснулся. Снотворное, причем, как выяснили наши стражи порядка, собачье. Они там проворачивают какую-то операцию. Вот, жду не дождусь итогов.

– А со «Словом» это как-нибудь связано? – спросил Сиверов.

– Думаю, да. Если верить его технологу какому-то… неприятный, кстати, тип… Клинов сам подумывал эту книгу купить. Вот его и…

– Рыхлин? – поинтересовался Слепой.

– Похоже на то. Ясно ведь, кому это выгодно. Но сделано все так, что комар носу не подточит. Менты сначала хотели даже дела не заводить. Но я им мать Кузьмы, конечно, показал.

– А что насчет «шестерки» из ваших, – задал Глеб неприятный вопрос.

– Нашли. Это Петя Павлов. Молодой такой пацаненок, лет двадцать пять ему… Было.

– И что? – сразу заинтересовался Слепой. – Что он вам сказал?