Следы в пустыне. Открытия в Центральной Азии

В 1970-х здесь кипела гражданская война между курдскими повстанцами, турецкой армией и турецким ополчением, которое доделывало за армией грязную работу. В конце 1980-х в конфликт вступила «Хезболла». Только арест Окалана, лидера Курдской рабочей партии (КРП), в феврале 1999 г. и одностороннее прекращение ею огня принесли некоторую разрядку. Диярбакыр с его мешаниной враждующих группировок и бурным прошлым — такое же приятное и гостеприимное место, как банка со скорпионами.

Я получил свою небольшую дозу этой кипящей ярости, когда взобрался на городскую стену, чтобы сфотографировать вид Диярбакыра с одной из 72 ее башен. Дюжина юнцов последовала за мной и попыталась оттолкнуть меня от парапета внешней части стены, которая обеспечивала какую-никакую защиту, к неогороженной внутренней части, падение с которой на расположенную внизу пыльную рыночную площадь привело бы к самым печальным последствиям. Я не говорю по-турецки, но требование «сто долларов» невозможно понять неверно. У меня не было выбора. В этот момент раздался выстрел. Внизу стоял человек в гражданской одежде, с пистолетом в руке и громко кричал «полиция!», чем немало смутил нападающих. Воспользовавшись случаем, я сшиб стоявшего рядом юнца с ног и быстрее ветра помчался по ближайшей лестнице вниз. Когда я добрался до места, где стоял мой спаситель, чтобы поблагодарить его, он уже исчез — как сквозь землю провалился.

Название города — Диярбакыр — уходит корнями в далекое прошлое. Чаще всего его связывают с племенем Бени-Бакр, обитающим в прилегающей местности, но лично я предпочитаю другое объяснение, которое выводит турецкое «Диярбакыр» от арабского «Дейр Бакира», обозначающего «монастырь Девы». И в самом деле, город Диярбакыр, ранее известный как Амида, вплоть до конца Средневековья был чисто христианской общиной. Сегодня там живут лишь несколько христианских семей, чьи ветхие лачуги лепятся к базальтовым стенам, стоящим на страже сирийской ортодоксальной церкви Девы Марии, в которой я побывал. Только после того, как я несколько раз стукнул булыжником в запертые железные ворота, угрюмый мужчина отпер их, и я очутился с ним лицом к лицу. Выражение его глаз было настороженным и недоверчивым — с таким мне приходилось часто сталкиваться при первой встрече с представителями христианских меньшинств. Однако вскоре недоверие уступило место традиционному восточному гостеприимству.

Он спросил, чего я хочу.

— Я работаю над книгой о раннем христианстве в Азии, — объяснил я, — и хотел бы посетить церковь и взглянуть на Евангелие в серебряном окладе.

Мне позволено было войти. Оказавшись внутри, я был поражен видом роскошно украшенного деревянного алтаря с иконой Богоматери в центре и Евангелия, лежащего на аналое перед ним. Когда я подошел поближе, чтобы сфотографировать его, Георгий, церковный староста, остановил меня:

— Пожалуйста, не публикуйте никаких изображений Евангелия! Чем больше людей узнают о нем, тем больше опасность, что его украдут.

Двумя годами позже я убедился, насколько обоснованными были его опасения: однажды январской ночью 2003 г. грабители перелезли через высокую ограду, перепилили железную решетку, разбили окно церкви и украли множество ценностей, в их числе — знаменитое Евангелие в древнем серебряном окладе.

Тур-Абдин, помимо прочего, — еще и свидетель бесславного периода в истории Турции, геноцида армян. Я прочел о судебном деле против местного священника Диярбакыра, Юсуфа Акбулюта, незадолго до начала поездки и спросил о нем. Георгий разговорился и поведал мне эту историю. Осенью 2000 г. Конгресс США проводил дебаты на тему: признавать или не признавать массовое уничтожение около 2 млн армян, а также приверженцев сирийской ортодоксальной и несторианской церквей геноцидом? Турецкое правительство ответило на это пропагандистской кампанией в средствах массовой информации, в которую случайно оказался втянут Юсуф Акбулют, когда консервативная газета «Хюрриет» взяла у него интервью по этому поводу. Когда Акбулют заявил, что геноцид был «историческим фактом», «Хюрриет» опубликовала статью под заголовком «Предатель среди нас». Через два дня Акбулют был арестован и допрошен полицией, которая обвинила его в подстрекательской деятельности.

Я был потрясен. Власти обвиняют человека в подстрекательстве за то, что он утверждает, будто исторический факт был историческим фактом! Это как если бы немецкий священник заявил популярной немецкой газете, что Холокост действительно имел место, — и немецкие власти обвинили бы его за это!