Следы в Крутом переулке

Пройдя вдоль этого ряда и еще не доходя до могилы Сличко, он уже безошибочно определил, что совсем недавно, вероятно, как раз прошедшей ночью, здесь происходили какие-то события. Обычно он называл их «нестандартными». И на могиле полицая, слишком долго скрывавшегося от правосудия («От возмездия», — успел подумать Привалов), его внимание привлекли необычные вмятины. Необычными они казались лишь потому, что за ночь их обильно посыпало снегом. Нетрудно было определить, что эти вмятины на сырой земле оставили чьи-то ноги. Да, следы двоих топтавшихся здесь людей. Одни вмятины довольно солидные, от сапог не меньше чем сорок третьего размера, похоже на сапоги Петрушина. Другие следы — поменьше, но все равно ясно, что от мужской обуви.

Еще издали Привалов заметил, что в изголовье могилы полицая торчит аккуратно сработанный кол. Сперва он подумал, что это просто отметка могилы, но тогда и еще на какой-нибудь должен был стоять кол. Подойдя ближе и приглядевшись, Привалов понял, что кол здесь появился недавно если бы это была отметка могилы, то кол успел бы стать серым от дождя и снега, слякоти, сырости, задымленного воздуха. Этот же был новеньким, светлым.

Рассмотрев его, Привалов без труда определил, что кол вбивали молотком, и молоток человек держал в левой руке. Об этом говорили вмятины на углу холмика: если встать стороны вмятин-следов, то иначе как левой рукой по колу не ударить.

Привалов подошел к изголовью могилы и посмотрел в направлении того места, где нашли Петрушина. Путь выглядел относительно прямым, и несмотря на снежок и гарь, его можно было проследить шаг за шагом. Если их было двое, какой дорогой они шли сюда? Естественно, по центральной аллее, потом свернули к новым могилам. Пора это кладбище закрывать: еще один ряд уместится — и все; да и чуть ли не в центре города — кому это надо?

Но с какой целью забит кол? Что за глупость? От радости, что избавились от Сличко? Как велят старые поверья: чтоб не вставал вурдалак из гроба. Ну, ладно, забили кол. А потом что-то не поделили? Друг друга боялись?

Впрочем, стоит ли удивляться. Ведь все эти месяцы сам Привалов ждал чего-то подобного, ибо понимал, что в деле Сличко осталось немало неясного. В течение нескольких дней, нелегально проведенных бывшим полицаем в Новоднепровске, Сличко искал связи и с каждым днем все больше нервничал, терял осторожность, за кем-то гонялся. Тогда установили, что он требовал денег и золота из собственной «ховашки» от Петрушина. Но, может быть, не только Петрушина надеялся он запугать в городе? Привалов подозревал, что еще кого-то искал Сличко. Те подозрения прокурору не удалось подтвердить ни одним, хоть малейшим фактом, ни одной зацепки тогда не нашлось.

Но ведь прошедшей ночью на могиле определенно были двое. И тот, второй, ликвидировал Петрушина. Экспертиза это подтвердит, сомнений нет.

Если кол забивал Петрушин, то что здесь делал второй? Пожалуй, не в характере Петрушина было тащиться ночью на кладбище. Проверить надо, не был ли он левшой. По пьянке вспомнил о старых поверьях? Вряд ли: не настолько уж был пьян, чтобы утратить чувство страха, которое столько лет помогало ему не «высовываться».

А если Петрушин оказался ночью на кладбище по случаю: находился где-то поблизости с иной целью, но стал свидетелем чего-то такого, что изменило его планы? И тогда выходит, что кол забивал другой человек. Тот, второй.

Привалов обратил внимание на угол одного из памятников соседнего ряда: что-то похожее на пятно крови. Вполне может быть, что Петрушин ударился об этот угол. И это объясняет появление крови у него на виске, на лице.

Подошел к памятнику. Тут явно что-то происходило. Вряд ли борьба, но что-то похожее. Земля сильно помята, снегом такого не скрыть.

Привалов достал из кармана пакет с марлевыми тампонами, вытянул один. Приложил марлю к пятну. Взглянул: марля покраснела. Приложил марлю к пятну поплотнее, чтобы ткань вобрала в себя кровь. Завернул в тетрадный листок, чтобы потом передать эксперту для следователя, который будет вести дело.

Он был запаслив. Профессия приучила к этому. В угрозыске работало много молодежи, после войны опытных сотрудников осталось раз-два и обчелся. Еще помощником прокурора Привалов всегда старался помогать ребятам из розыска, но именно помогать — не дублировать их работу, не унижать недоверием.

Но как же все произошло? Гадать бессмысленно. Надо понять.

Именно в эту минуту пришла идея. Он достал из кармана свежую, еще не читанную газету, обернул ею кол и выдернул его.

Идея была простой: тот, кто забивал кол, узнав о смерти Петрушина, если он еще об этом не знает, непременно явится для того, чтобы убрать кол. Но и этот оставлять нельзя. Он может пригодиться.

С аллеи Привалов крикнул шоферу, чтобы тот ехал к центральному входу. Держа под мышкой кол, завернутый в газету, он направился туда же. Пусть Осокин завершает осмотр и предлагает версии. Однако надо быть готовым к тому, чтобы обсудить эти версии, когда ему доложат о них.