Следующий раз

Пусть любой мазок кисти значил для него не меньше, чем целая разборчивая подпись, отсутствие простой закорючки на холсте непременно вызовет в среде знатоков немало вопросов. Первым делом надо было определить, почему Владимир не подписал эту работу. Не потому ли, что изменил в ней двум своим железным правилам: никогда не пользоваться красным пигментом и никогда не изображать женщин? Если таковы были причины этой странной анонимности, значит, художник, сам того не зная, сыграл худшую из шуток с экспертом, который спустя сто тридцать с лишним лет попытается донести до сознания мира величие его творчества, – а значит, он сыграл шутку и с самим собой.

«Почему ты так поступил, Владимир?» – напряжённо думал Джонатан.

– Я тоже не перестаю ломать над этим голову, – сказала Клара.

Светильник на столике, за который их усадили в таверне, мягко озарял её лицо. Джонатан поднял голову и не смог оторвать от неё взгляд.

– Вы читаете мои мысли?

– Я их разделяю! Хотя я ни при чём: ваши губы, не спрашивая разрешения, повторяют ваши мысли.

– Картина без подписи вызовет противоречивые отклики. Нам нужны веские доказательства авторства Рацкина.

– С чего вы намерены начать?

– С состава краски. Надо будет определить происхождение пигментов «Молодой женщины в красном платье» и сравнить их с теми, которые он использовал для других картин. Это станет доказательствами первого уровня.

Их руки были так близко, что оставалось преодолеть несколько сантиметров, победить не то страх, не то стыд – и они крепко соединились бы. Кто знает, не дало бы это соединение рук ответы на вопросы, которыми оба, не сознаваясь друг другу, не переставали мучаться?

Джонатан занял в доме гостевую комнату. Поставив сумку на кресло, он пощупал кровать под балдахином из сурового полотна. Потом подошёл к одному из двух окон, выходивших в парк, и втянул запах большого тополя, шевелившего в темноте листвой. Поёжившись, он опустил шторы и отправился в ванную. Клара, проходя по коридору, задержалась перед дверью гостевой комнаты, а потом пошла дальше, к себе.

Он встал ни свет ни заря, собрался и спустился в кухню. Там приятно пахло догоревшими дровами. Клара не преувеличивала: ранним утром в доме стоял ХОЛОД. На столе, рядом с корзинкой, стояли две большие вазы. Джонатан опустил в одну из них записку, развёл в очаге огонь и, выйдя через заднюю дверь, бесшумно её затворил. Парк спал, омытый розовым заревом рассвета. Джонатан глубоко вдохнул холодный воздух. Он любил эти короткие минуты, когда ненадолго сходятся два таких разных мира. Ветви деревьев и стебли роз на стенах застыли в неподвижности. Под ногами у Джонатана похрустывал гравий. Он сел в свою машину, запустил двигатель и выехал за ворота. Удаляясь от дома по узкой дороге, стиснутой высокими деревьями, он смотрел на него в зеркало заднего вида. Когда он выезжал на асфальт, Клара распахнула створки окна на втором этаже.

Аэропорт Хитроу умывался мелким дождиком. Джонатан сдал машину и сел в автобус-челнок, доставивший его к стойкам регистрации авиакомпании «Ал-Италия». До рейса во Флоренцию оставалось ещё два часа, но он забыл у Клары свой зонтик, поэтому вместо прогулки на свежем воздухе отправился по магазинам беспошлинной торговли.

Клара спустилась в кухню, подошла к камину, в котором потрескивал огонь, и улыбнулась. Теперь, в полусне, к плите, поставить на огонь чайник, сесть за стол… Экономка, каждый день прибиравшая в доме, уже принесла газету и свежий хлеб, Клара слышала у себя над головой её ободряющие шаги. Увидев письмо Джонатана, она отложила газету и открыла конверт.

«Клара, я уехал рано утром. Мне хотелось постучаться к вам в дверь и сказать вам „доброе утро“, но вы ещё спали. Когда вы читаете эти строки, я уже лечу во Флоренцию, по следам нашего художника. Странно, мне пришлось столько ждать, прежде чем сделать величайшее в моей жизни открытие. Я хотел поделиться с вами мыслью, с которой я этим утром проснулся. Это открытие подобно путешествию, мне кажется, что началось оно в момент нашей с вами встречи. Но когда мы в действительности отправились в путь, вы это знаете?

Сегодня вечером я вам позвоню. Желаю вам хорошего дня, я бы предпочёл провести его рядом с вами, я уже знаю, что буду по вам скучать.

Всего хорошего,

Джонатан».