Следствием установлено

– Знаете ли вы, что за ложные показания… – спокойно начал Кайров, но подполковник остановил его.

– Подожди, капитан, – и посмотрел на Щелчкова. – У кого жил этот дядя Гриша в Ярском?

– В клубе все жили. Мы обычно каждый год для приезжих механизаторов и шоферов в клубе гостиницу оборудуем, – сказал Чернышев.

Но Щелчков уточнил:

– Он почти и не жил в Ярском. То с пассажирами в к-какую деревню забурится, то бутылку водки засадит и спит прямо в кабине, где придется. А з-злой был, когда выпьет, как з-зверь. Чуть что не так, сразу за рукоятку хватается, какой машину з-заводят.

Дальнейший разговор подполковник свел к уточнению деталей. Детали были скупыми, но в какой-то мере они уже давали возможность хотя ориентировочно представить портрет дяди Гриши: телосложение – крепкое, рост – примерно метр семьдесят пять, черты лица – грубые, волосы – русые, подстриженные «под бокс». Искать дядю Гришу следовало в Новосибирске в областном автохозяйстве, так как Щелчков помнил, что дядя Гриша часто упоминал эту организацию. Был намек и на фамилию: Бухов, Бухаев, Бухнов… Что первые три буквы «бух», Щелчков запомнил точно.

– У нас так Маркел Маркелович б-бухгалтеру пишет на требованиях или заявлениях, – сказал он.

Собираясь уезжать, когда уже Щелчков и Столбов вышли из кабинета, Чернышев на минуту задержался и сказал:

– Человек не иголка, теперь этот «Бух» никуда не денется. Может, в помощь милиции для розыска из наших ребят кого подбросить? У нас есть дельные парни, грамотные. Как, Николай Сергеевич?

– Попробуем обойтись своими силами.

Кайров, подчеркнуто молчавший после того, как Гладышев не дал ему высказать мысль насчет ложных показаний, вдруг засмеялся:

– Ты, Маркел Маркелович, наверное, и за Проню Тодырева такой же горой встал бы, как сейчас поднялся за Столбова.

– А ты что думал?! – удивился Чернышев. – Проня тоже мой голубчик. Хоть и лодырь, хоть и сопливый, но мой. Кто ж за него заступится, если не я. У меня принцип такой: предъяви неопровержимые доказательства, что человек виновен, и тогда хоть на всю катушку, как по закону положено, наказывай его. Пока таких доказательств нет, зубами буду грызться за каждого своего колхозника.

Когда Чернышев, распрощавшись со всеми, вышел, подполковник, просматривая сделанные записи, будто самому себе сказал:

– Вот и дядя Гриша появился…

– Это уже что-то! – весело подхватил Антон и с опаской взглянул на Кайрова.

Скука с лица капитана сошла, но он все еще вроде в чем-то сомневался, чем-то был недоволен.

– Что теперь скажешь? – спросил его подполковник.

– Гложет меня червь сомнения, – несколько театрально произнес Кайров. – Вы обратили внимание, что и Щелчков, и Столбов не уверены, узнают ли они шофера. Копошится во мне подозрение, будто сочиняют молодцы Чернышева сказку. Ищите, мол, дядю Гришу. Не найдете, что ж… мы не виноваты, мы его в лицо не помним.

– Да-а, – вздохнул подполковник. – Все может быть, но… как говорят Чернышев с Бирюковым, человек не иголка. Попробуем все-таки искать, а?

– Я не против, – быстро согласился Кайров. – Жаль будет только, если эти розыски окажутся мартышкиным трудом.

Гладышев словно не услышал последней фразы.

– Поручим мы это дело Бирюкову, – сказал он. – А для поддержки духа в помощь выделим инспектора уголовного розыска Славу Голубева, который любит коллективно работать. Вот и пусть вдвоем едут в Новосибирск, пусть в автохозяйстве переберут всех до одного шоферов. Не может же этот дядя Гриша бесследно исчезнуть. – И, посмотрев внимательно на Антона, спросил: – Согласен, Бирюков?

– Так точно, товарищ подполковник. Согласен, – отчеканил Антон.

18. Серебряный портсигар

В подчинении областного автохозяйства оказалось несколько подразделений. Чтобы просто побывать в них, надо было затратить не меньше дня. Антон же со Славой Голубевым не только наносили «визит дружбы», но и подробно беседовали с руководителями, разыскивая шофера с именем Григорий и фамилией, начинавшейся с «Бух». Начальники отделов кадров встречали хотя и не с распростертыми объятиями, но, во всяком случае, терпимо. Они вытаскивали из шкафов груды учетных карточек, подсказывали, кто из шоферов более или менее похож на того, который интересовал уголовный розыск. В результате количество карточек уменьшалось, и Антон со Славой начинали разглядывать фотографии, внимательно изучать биографические данные. В областном автоуправлении штат шоферов был солидным. Фамилий, начинавшихся с «Бух», оказалось превеликое множество. Были Бухарины, Бухманы, Бухановские, Бухтармины, а один попался даже Бухтаратайкин. Но все они не подходили или по возрасту, или по стажу работы, или по внешним данным.