Следопыт Бероев

– Никто и никогда ничего похожего не снимал. Вникните! Панорама. Долина горной речушки Средний Сакукан, затерявшейся среди южных отрогов Кодарского хребта. Печально знаменитая как Мраморное ущелье! Зона вечной мерзлоты. Борский «Кодарлаг». Зэки, бывшие фронтовики, переброшенные из гитлеровских лагерей в сталинские. Заживо гниющие в руднике. Беспросвет. И вдруг – освобождение, реабилитация! Почему, не знаю. Сталину ли шлея под хвост попала, в международных ли отношениях что-то продемонстрировать понадобилось. Главное – возвращение смертников к жизни. Крупным планом: законсервированный рудник, опустевшие лагеря и распахнутые настежь ворота. Как предтеча ломки всего ГУЛАГа. Символ освобождения. Не только их! Всех нас – возвращение к нормальной жизни! Пара цитат – к месту – из двадцатого съезда. И концовка – вмонтируем кадры из фестиваля пятьдесят седьмого года. Братающаяся на улицах Москвы молодёжь. Ошалелая от свободы страна. Спутники, устремившиеся в космос! Торжество гуманизма!

Танечка и Олег слушали, заворожённые. Первой очнулась Танечка.

– Но как же снимать? Если там радиация! – спохватилась она.

– Сказка для отмазки. – Челягин фыркнул. – Я перед отъездом специально к физикам ездил, консультировался. Нет давно никакой радиации. Ну, может, чуть-чуть. Фоном. Да и Никитин, с его слов, многажды бывал.

– Алёша! – вклинилась Танечка. – По возвращении надо перед Эдиком извиниться. И ходатайство, что обещал, непременно…

– Да-да, напомнишь! – Мысли Челягина были захвачены иным. – Пару недель под «рудниковые» съёмки выделим. Танечка в лагере прикроет… Но чтоб никому!

– Так нас в верхнем лагере осталось-то всего ничего: мы да Тимашев!

Снаружи донёсся шум сгружаемой аппаратуры – с ледника вернулся Игорь. Челягин заметил, как оживилась Танечка. Нахмурился.

– Ни-ко-му! – жёстко подтвердил он.

В палатку втиснулся Игорь. С усталой и блаженной физиономией потянулся.

– Ох, ребятки, если б видели, на какие породы я вышел. Пальчики оближешь. Лёд в глубоких трещинах. Заглянешь – центр земли виден. А поднимешь голову – вершины, как пики. Надо бы занести в журнал данные. Но ухайдакался! Мочи нет, в люлю хочется.

– Поужинай сперва, – предложила Танечка. – Я тебе кастрюльку в свитер укутала. Хочешь, разогрею?

Игорь отмахнулся.

– Вы хоть представляете, что здесь за материал для гляциолога? Находка на находке. Если так и дальше пойдёт, к осени, считай, – готовый диссер. Останется месяц-другой, чтоб в корки завернуть. И – выноси на учёный совет. Пам-пам-параба! – пропел он.

Выбрался наружу. На выходе его шатнуло.

– Да прежде сдохнешь от истощения! Думаешь, кто пожалеет? – крикнула вслед Танечка.

Под усмешливым взглядом Челягина смутилась.

– И как таких доходяг в горы пускают? – буркнула она.

Челягин выглянул в слюдяное окошко.

– Да уж все глаза высмотрел, – опередил его Олег. – Ни единого светлого пятнышка на небе. Сплошная хмарь.

– А под дождём не больно поснимаешь, – согласился Челягин. – Эх, нам бы сейчас Мабуку этого, чтоб хоть на неделю погоду дал! Весь спирт, что остался, не пожалел бы. Бог с ним, с солнышком, но хотя б без дождя!.. В общем, ждём на низком старте. Первые проблески, и – бросок на Средний Сакукан. Ах, ребятки мои! Что это выйдет за фильмище! – Он мечтательно сощурился. – Я его вижу, будто отснятый. Такой сделаешь, и – можно дальше не жить!

Челягин обеспокоенно ткнул пальцем в Бероева.

– Олег! Перепроверь всё тщательно: сборка-разборка…Штативы. Чтоб ни одной мелочи не упустить. Запомни: наш брат-оператор, как разведчик…

– Прокалывается на деталях, – не сговариваясь, подсказали Олег и Танечка. Таким счастливым руководителя экспедиции Бероеву видеть не приходилось.

Танечка и Олег выбрались к костру. Танечка слабо улыбалась чему-то своему.

– Дух захватывает, правда? – Олегу необходимо было поделиться с кем-то впечатлениями.

– Запомни на будущее, Олежка, – произнесла задумчиво Танечка. – Мужчина должен иметь фишку. Такую, что у других нет. Тогда женщина за ним куда хочешь пойдёт.

– А если фишка сразу у двоих? – не удержался Олег.

– Нос не дорос судить, малолетка! – услышал он в ответ.

Погода с утра не переменилась – всё та же непроглядная хмарь. Однако Олег, не откладывая, принялся готовиться к экспедиции. Перебрал снаряжение. Произвёл полную сборку-разборку «тозовки». Проверил патронташ. И – перешёл к главному. Расположился посреди палатки с киноаппаратурой. Тщательно задраил вход, чтобы при замене объективов мошка не набилась на матрицу.

Вынул из кассет отснятый материал, поставил чистую плёнку, задал профилактику кинокамере «Конвас». Подтянул ящик с телеобъективом МТО-500 и его платформой. Принялся собирать на штативе.

Светящийся Челягин то подходил помочь, то, увлечённый фантазией, убегал в штабную палатку дополнить рождающийся сценарий. Танечка спустилась на сутки в нижний лагерь – отобрать дополнительное оборудование для горного похода. Игорь, как обычно, ушёл на ледники. Всё шло своим чередом.