Следопыт Бероев

– Смазывайте, пока не заснёте, – неловко отводя глаза, распорядилась она. Вслед за Челягиным выпорхнула из номера.

– Была без радости любовь, разлука будет без печали, – продекламировал Игорь. Любовно огладил синяк.

В пять утра вышли на маршрут. Челягин выстроил группу. Во главе шли сам руководитель экспедиции и проводник. Следом Танечка, Тимашев и Бероев. Замыкали караван погонщики с тремя гружёными оленями.

Краем прошли знаменитое урочище Пески. Здесь устроили первый привал. Не потому даже, что устали. Просто выпал случай полюбоваться природной диковинкой. Пустыня средь таёжных болот – зрелище единственное в мире. Но и среди прочих пустынь она особенная, на другие не похожая. Из-под песка пробиваются ручьи, сквозь барханы проросли лиственницы, искривлённые и перевитые. Прямо возле стоянки торчал из песка раздвоённый ствол. Будто жилистый гимнаст, стоя на голове, делает шпагат. Из-за густого мелкого кустарника, покрывшего пески, барханы выглядят мшистыми верблюжьими горбами. Но есть и не замусоренные растениями зоны. Чистый, отборный песок. Сибирская Сахара!

Олег пришёл в восторг. Вместе с Танечкой и Игорем, сбросив вибрамы, носились они босиком по тёплому песку. Забегали на барханы, подпрыгивали и смотрели, как потревоженный песок ручейками стекает вниз. Подпрыгнешь вдвоём – потекла речка. От чистого воздуха и распирающей радости у Олега закружило голову. Спохватившись, достал фотоаппарат. Принялся фотографировать. Благо над урочищем как по заказу ушли облака и встало солнце. Танечка и Игорь позировали. А вот Челягин позировать отказался. Он отчего-то был не в настроении.

Двинулись дальше – уже в накомарниках. Едва вышли к реке, погода, позволившая напоследок поблаженствовать среди песков, вновь преобразилась в кодарскую реальность с дождём и маревом в воздухе, лужами и жижей под ногами и гнусом – повсюду. Да ещё дорога сузилась до размеров тропы и вползла, петляя, в болота. Тем не менее шли бодрые, переговариваясь и пересмеиваясь.

Благодаря Эдику место для стойбища нашли удачное. Палатки поставили возле водопада, в тени высоченных лиственниц, прямо на гибких стеблях свиного багульника.

Пока искусница Танечка стряпала ужин, Эдик принялся мастерить балаган от ветра. Олег как мог помогал. Он вообще старался держаться к Челягину и Никитину поближе: перенимать, схватывать.

Приятно уставшие, искусанные, сбились у костра. Набросились на баранью тушёнку с картошкой, с индийским чаем. От удовольствия почавкивали.

Танечке этого было мало. Требовалась похвала.

– Ну как, походнички, угодила? – между прочим поинтересовалась она.

– Объедаловка. – Игорь Тимашев облизнулся. Остальные, не в силах оторваться от котелков, закивали подтверждающе. Разве что Никитин не ел, озирался недоумённо.

– Что такое? – заметила Танечка.

Эдик многозначительно поболтал пустой кружкой.

– Так первый день. Пути не будет, – намекнул он.

– Будет! – отбрил Челягин. – Как раз без спирта точно будет!

Эдик огорчился:

– Мне-то что? Хотите Мабуку против себя разозлить, дело ваше.

– Кто это – Мабука? – заинтересовался Игорь.

– Местный дух. За погоду отвечает. В первый день ему обязательно наливают. Это уж как закон – положено. Вроде как подмазали.

– Ну, раз положено! – Танечка отошла, вернулась с бутылкой спирта. Плеснула на донышко помятой кружки.

– Не-не! – запротестовал Эдик. – Решит, что жлобьё, и не будет помогать.

Он перехватил бутылку, щедро налил.

Танечка торжественно подняла кружку над костром:

– Прими, Мабука! И пошли нам побольше солнца!

Она принялась наклонять кружку. Эдик едва успел выхватить.

– Что ты? Что ты? – запричитал он испуганно. – Разве с духами так можно? Только – таинство через шаманство.

– Ты ещё и шаман?! – Тимашев хихикнул.

– Шаман не шаман. А кой-какие заговоры знаю, – не задержался с ответом бойкий Эдик. С кружкой в руках двинулся к кустам. – Тут главное – что таинство.

Вернулся Эдик минут через пятнадцать, пьяненький. Челягин нахмурился. Смешливый Игорь захохотал.

– Чего гогочете? – Эдик обиделся. – Мабука дар принял. Велел спасибо сказать.

Танечка молча ткнула пальцем в небо, всё так же сеющее дождём.

– Так не сразу же! – нашёлся Эдик. – После зачтёт.

– Товарищ завхоз! – распорядился Челягин. – Больше без моего разрешения Мабуке не наливать!

Теперь уж хохотали все. Даже опростоволосившаяся Танечка.

Спали чудно, – под шум водопада, одурманенные ароматом багульника.

Наутро – удивительное дело – ливень прекратился. Взошла радуга. И сквозь рассеявшиеся туманы наконец-то проступили силуэты гор.

– Матерь Божья! – изумился Тимашев. – Кодар-то и впрямь существует!

Эдик глядел вокруг орлом – Мабука не подвёл.

– Тронулись, шутники! – скомандовал Челягин. – Впереди две недели пути.

– Всего-то-навсего? Начать да кончить, – не удержался весельчак Тимашев.