Следом за судьбой

От безобидной шутки по сердцу разлилась ядовитая горечь. Не побоялась как же! И боялась, и умоляла, и билась беспомощно, пока он, волчара пустоголовый, силой брал то, что только по доброй воле отдаваться должно.

Видно по его лицу Грай понял, что затронул не самые светлые воспоминания.

— Послушай, я понимаю, что не любишь ты душу обнажать, но может по старой дружбе поведаешь, что за мысли тебя гложут?

Соблазн был велик. Грай и выслушает и дельный совет даст. Можно ведь всего не рассказывать, хотя… чего уж от друга прятаться! Меньше всех ему будет интересно, чья Лана дочь.

— Может и поведаю, — нехотя отозвался Яр после долгого размышления.

— Ну что ж, тогда не сбегать ли нам на разведку? Недалече я видел занятную горку, готов спорить, там есть немало дичи.

Яр смолчал. Вместе они закинули оленя в лодку и аккуратно уложили, закрепив веревками. Мужчина еще раз окинул взглядом просевшие от веса добычи челноки. Много работы в этот раз будет их селению. Ну, зато гости долго будут восхвалять щедрость Всемира. Гулянье выйдет на славу.

Кормчие длинными шестами оттолкнули лодки от берега и осторожно правили, выходя на глубокую воду. Путешествие предстояло спокойным, но затяжным. Река хоть и была не сильно быстрой, зато извивалась хуже змеи.

Проводив их взглядом, Яр обернулся к своему другу. Бурый волк сидел на траве и делал вид, что вообще мимо пробегал.

— Если я — еж, то ты — любопытная белка, — объявил Яр. Волк зафыркал, жмуря голубые глаза. Несколько минут спустя два огромных зверя скрылись в чаще.

Грай петлял по лесу, выискивая место поглуше. Иное слово и ветер подслушает, да шепнет тому, кому знать не следует. Когда лапы уже совсем устали мять мох, мужчина соизволил остановиться. Оборотни очутились на каменистом взгорке. С трех сторон стеной возвышались толстоствольные деревья, а в десятке локтей под ногами скалу обнимало продолговатое лесное озерцо. Оба устроились на самом краю обрыва. Грай не торопил друга. По детской привычке сорвал несколько длинных травинок и плел ремешок, ожидая, когда Яр соберется с мыслями. Гибкие стебли сплетались причудливым узором, складываясь в забавную темно-зеленую косицу.

— Беригора дочь пропала, — тихо произнес Яр.

Пропущенная петелька нарушила весь узор. Грай замер. Быть не может…

Яр кивнул, подтверждая его догадку.

— Забежал я в одно из своих звериных убежищ, бурю переждать. А там девица, как мышь мокрая, от холода колотится… У волка слезно просила ночь провести, да согреться. Так и заснула, обнимая зверя.

— Как узнал? — прочистил горло Грай.

— Сама призналась поутру, — Яр прикрыл глаза, вспоминая их первое знакомство, — лучше б молчала.

— Но не убил ведь.

— Да не убил! — зло бросил мужчина. — Притащил в свое логово и…

Сжатый до боли кулак с силой опустился на твердую землю. На содранных костяшках мигом выступила кровь.

— Она ведь даже целовать не умела! А я ее, такую чистую, как животное, без спроса и жалости… До сих пор в кошмарах мерещится та кровавая сорочка. Всего она в моем логове отведала, и унижения, и плети.

Грай терпеливо молчал. Яр должен был выплеснуть свою боль. Ужасный его поступок не имел оправдания, но в том, что друг мучается виной, он не сомневался.

— Ты же знаешь — я никогда ни одну женщину силой не заставлял, — продолжал тот, — а с ней… Сам не мог понять, что творил. Даже вспомнить толком наш первый раз не получается! Только пару ее слов в голове и застряло. А как после на нее глянул — взвыть захотелось. Зарекся не трогать больше. Из упрямой мести решил потом другим отдать. Ненадолго меня хватило. Волк то сразу ее признал… Да и меня влекло к ней со страшной силой, но ненависть ко всему княжьему роду словно раздулась до невиданных размеров. Метался, как дурной, и так худо и этак землю грызть готов.

Яр замолчал. Нахмурившись, глядел вдаль, не замечая ничего вокруг.

— Однако все же решился… Почему? — тихо подал голос Грай.

— Последней каплей стала попытка забыться в чужой постели. Злату весь день, как голодный, пробовал. Вернулся только впотьмах. Но стоило увидеть княжну… Словно ума лишился. Сунулся к ней, твердо решил — возьму свое, уже сил терпеть не было. А Ланушка в плач как кинется. Не поверишь, никогда до этого ее слез не видел. Молча все сносила, не всхлипа, не слова. А тут такое… Знаешь, и к лучшему! Из груди словно душу вынули, да обратно по кускам затолкали. Отпустил. После этого и признал — она мне нужна и только.

— Ну так, если она с тобой, значит сладилось у вас? Не насильно же ты ее в Белокаменную волок.

— Нет. Все было по согласию.

— И долго ли добивался ее отклика? — полюбопытствовал Грай.

— Менее месяца.

— Тогда я не могу понять, что тревожит тебя! Не всякая девушка сможет позабыть обо всем так скоро, да разделить с тем же мужчиной ложе по доброй воле. Ей ведь хорошо с тобой?

Впервые за долгое время разговора, слабая улыбка коснулась его губ.

— Ни разу я не познал от нее отказа, и ни разу после нашего воссоединения она не легла со мной через силу.

Его друг только руками развел. Мол, совсем Черный Волк разум потерял, ищет беды там, где ее и в помине нет!