След "черной вдовы"

И самое последнее — все события произошли практически одновременно, как единая акция. Что, собственно, и позволяет соединить все расследуемые дела в одно уголовное дело. Тогда и рассматривать германские убийства придется именно в таком контексте. Правда, посвящать немецких коллег в сам факт питерского расследования мы не будем, поскольку в средствах массовой информации о нем нет ни малейшего упоминания. Достаточно громких московских разборок, которые им будут очень интересны как раз по той причине, что участвовали в них фигуранты дела, из-за которого и произошли почти в трех десятках российско-германских фирм, входящих в компанию «Норма», обыски и изъятия документации.

Надо будет посмотреть, во-первых, что это за документы, и уже, во-вторых, спокойно, не привлекая к своим действиям внимания, попытаться понять, на каком таком основании некий бандит требует от президента государства личной помощи в разрешении собственных проблем. Ведь именно на это намекнул президент при встрече. И надо понимать так, что, если где-то вдруг вскроется некий «неудобный» факт, который может даже косвенно задеть, не говоря уже — скомпрометировать, государственное лицо, сей факт не должен ни в коем случае стать достоянием общественности. Это — подспудная мысль. А если отбросить словесные условности, то нет таких фактов, да и быть не может. По определению. Это «крылатое выражение», кстати, внес в российский политический обиход один из бывших, кратковременных, естественно, премьер-министров России во второй половине девяностых годов, прозванный за свои непредсказуемые действия киндер-сюрпризом. Давно было… Хотя кажется, только вчера — так быстро живем…

Таким образом, возвращаясь к началу, «труба» таки была. Й все «дымы» появлялись, видимо, из нее, хотя и в разных местах. Интуиция подсказывала, что они — не сами по себе, не от отдельных источников — костров там или чего-то другого, а из той же одной, будь она неладна, «трубы». Прав был по-своему давно уже покойный «работник пера»…

Турецкий задумался и не сразу обратил внимание на то, что Генрих, с блуждающей на толстых губах улыбкой, вопросительно смотрит на него. Наверное, пропустил что-то важное? Александр перевел взгляд на Питера, и тот нудным тоном уставшего повторять одно и то же учителя произнес по-русски:

— Генрих вторично интересуется, насколько хорошо знаком ты с этими родственниками? Он имеет в виду владельцев «Нормы». Но ты не ответил на его вопрос.

— Исключительно по материалам прошлых уголовных дел, судимости по которым давно погашены. А лично их в глаза ни разу не видел. Но почему возник такой вопрос? Пит, я что-то пропустил важное?

Крафт слушал и кивал. Позже Турецкий узнал, что Генрих понимал русскую речь, но стеснялся признаться, что говорил по-русски очень плохо, вообще практически не разговаривал. А в данном случае миссию переводчика на себя как бы добровольно взял Питер, й это вполне устраивало немца. Как, впрочем, и Турецкого.

Генрих в ответ произнес длинную фразу, и Турецкий не стал напрягаться, посмотрел снова на Реддвея.

— Твой немецкий коллега имеет сведения, что слухи о твоем приезде сюда вызвали некоторый… переполох, да?., в криминальных кругах, не заинтересованных в том, чтобы расследование вокруг «Нормы» принимало широкий международный резонанс.

А вот это уже была любопытная новость. Откуда вообще стало здесь известно, что Турецкого, кстати именно по настоятельной просьбе герра Траутфеттера, подключили к данному расследованию? Возможно, от самих же немцев либо от ближайшего окружения господина генерального прокурора Российской Федерации, который наверняка знает о том, что его помощника пригласили еще и в Кремль для приватной беседы с президентом. Для «высокого» напутствия перед поездкой? Но скрытый смысл всей этой «игры» в чем заключается? Уголовники-то чего тут переполошились?

И Турецкий сформулировал свой встречный вопрос так, чтобы получить на него максимально исчерпывающий ответ. И сосредоточился уже не на речи Генриха, а на переводе Реддвея. Питер перевел следующее.

Во время проведения той акции, о которой, несомненно, известно господину Турецкому (речь идет об обысках и выемке документации в офисах двадцати восьми фирм, входящих в акционерную компанию «Норма»), Генрих Крафт имел честь — опять-таки не в прямом, а в переносном смысле —допросить совладельца компании господина Масленникова. Никаких обвинений в его адрес выдвинуто тогда еще не было — слишком неубедительной представлялась доказательная база. Да и сам Масленников категорически отрицал какую-либо свою связь с преступным миром России, любые подозрения в отмывании денежных средств, а уж тем более — убийства собственных сотрудников и партнеров.