След "черной вдовы"

— Разберемся, — протянул Г оголев. — Просто этот Крисс, он же, как ты правильно понял, Константин Дмитриевич, Витек Нестеров, старался не афишировать ни своих связей, ни прошлого, ни настоящего собственных сотрудников. У него же международный бизнес, значит, соответствующий и уровень общения с партнерами! И он по определению обязан выглядеть как добропорядочный бизнесмен, неукоснительно платящий государству налоги, категорически избегающий всяческих контактов с криминальным миром, ну и все остальное, что в таких случаях положено. А по поводу собственного прошлого, помню, он как-то выступал тут, у нас. Сказал, что может повторить слова знаменитого Форда: не спрашивайте, мол, меня о происхождении первого миллиона, зато за каждую следующую копейку я готов дать самый полный отчет. Ну там цент, копейка — это без разницы. И что он вор в законе, тоже никогда публично не подтверждал. Хотя все это знали, а уж нам-то — сам Бог велел. А вот что был действительно чемпионом России по боксу в среднем весе, это выставлял где надо и не надо. И, кстати, на нашего бывшего губернатора имел прямые выходы, что называется, без посредников. Это — довольно сложная фигура, — вздохнул наконец Гоголев. — И противоречивая. И характер, и железная хватка… А что важнее всего, на мой взгляд, совершенно, даже на дух, не принимал современную бандитскую беспредельщину. Такой, понимаешь ли, могиканин… из последних. Да, пожалуй, и последний.

— Нравился он вам, что ли? — не удержался от шпильки и Поремский. Но Гоголев не обратил внимания на интонацию вопроса. Или сделал вид.

— Да как тебе сказать, Владимир?.. Это, наверное, примерно по Бабелю, помнишь? Ну когда шлепнули старого Менделя Крика? Перевернули страницу истории. Нестеров ведь тоже где-то уже теперь история… Это я знаю, что он не просто болтал, делая себе рекламу, а действительно вкладывал огромные собственные средства в восстановление и реконструкцию знаменитых наших дворцов. Константиновский, между прочим, в их числе. Ну еще скупал недвижимость. А кто сегодня этого не делает? Что, разве у вас в Москве иначе? О чем же тогда газеты пишут? И против кого народ проводит бесконечные митинги протеста? Против государства? Как бы не так! А его племянничек, не к добру, как говорится, упоминаемый к ночи, Вампир этот, он полный отморозок… Но странно, а я ведь и не знал, что он псих. Ну — ненормальный. А она смотри-ка наблюдательная какая. Видел я ее не раз. Красивая женщина… Ну а что она шум вокруг своей фигуры любит, толпу, поклонников, кавалеров там, всякую шушеру, от которой больше крика, чем дела, так на то у них, артистов, и жизнь такая — вся на виду, наружи, на людях. Опять же и спонсоры, будь они неладны. Деньги-то деньгами, а сам ее за хобот и — в койку. Вот и вся тебе паблисити, да? Так это, что ли, у них называется? А, Володь?

Меркулов смеялся, ему были по душе рассуждения Виктора Петровича, которого он знал уже достаточно, чтобы полностью доверять как самому близкому человеку. И, наверное, хорошо, что Володька не поторопился с публичным обсуждением этих материалов, а оставил их как бы для внутреннего пользования. А теперь сам же и займется их тщательнейшей проверкой. Похоже, что концы и в самом деле начинают сходиться.

Ну а шахидкой, или кто там она была, займется он сам. Вместе с Гоголевым. Некоторые новые соображения у Константина Дмитриевича уже появились, пока они бродили вокруг той выбоины в асфальте на шоссе. Не сами по себе возникли и не в качестве озарения, а по аналогии с некоторыми недавними, кстати сказать, событиями. И если иной раз вдуматься, рассуждал он, то неизбежен вывод, что и шахидка шахидке — рознь. Что ни говори.

Да и вообще мы как-то привыкли в последнее время не столько размышлять над сутью того или иного явления, сколько оперировать уже готовыми выводами. Стереотипы ведь куда удобнее и понятнее, а порой даже и безопаснее, когда от тебя требуют немедленных объяснений случившемуся. И сколько уже примеров того, что лишь благодаря стараниям зануды-следователя, проевшего всем печенки, ненавидимого и проклинаемого чиновниками любых уровней, удается установить истинную причину трагедии, а не довольствоваться расхожей и часто очень удобной версией. И это превосходно, что ребята, пришедшие, к слову сказать, стараниями и Сани Турецкого, да и самого Меркулова, несмотря на откровенный поначалу саботаж «отдельных руководящих товарищей» из Генеральной прокуратуры, проявляют такую въедливость, не довольствуясь случайными успехами. Значит, дело пойдет.

Эту или примерно такую короткую речь недавно произнес Меркулов, будучи в кабинете генерального прокурора, когда тот высказал сомнение в назначении на данное расследование молодых «важняков». Вот Константин Дмитриевич и выдал. И теперь не пожалел о некоторой своей резкости.