След Анубиса

— Ну, я не знаю тогда. Значит, он поднялся, подтер за собой и ушел.

— Ты это не иронизируй.

— А, что. Ты считаешь, что у меня глюки?

— Я пока ничего не считаю. Разбираемся. Остров этот на Стрелковском пороге стоит километрах в семи от поселка. Скала метров сорок высотой. Я фото посмотрел. Действительно, как спина дракона. Этот остров ещё Караульным называется.

— Это всё, что вы узнали? А что дальше-то?

— Работаем, Васёк. Работаем. Будь на связи. Пока.

— Пока, — процедил сквозь зубы Василий, отключая телефон. Аркадий время отнял. Пришлось скорость снизить. Одной рукой-то трудновато автомобиль удерживать. Бред полный. Мертвец исчез. Мистика полная. Да и черт с ним. Не об этом надо думать. Только вперед. Дорожные знаки мелькают в свете фар. Указатель промелькнул. Поселок «Казачинское». Треть пути осталась. Дорога вверх да вниз скачет. По сторонам лес сплошной начался. Тайга. Скоро, уже скоро. А всё же странное что-то происходит. Сына похитили. Но зачем же на этот остров везти? Кто этот тип, что ласты склеил, а потом исчез? Куда он исчез? Как? А может, это маньяки с ним игру затеяли? Шутят они так. А может секта какая?

На Василия вновь скопом навалились мысли. Мозг работал и не находил ответа. Но выбора не было. Только вперед. А там разберёмся.

«Шапкино» — указатель промелькнул на секунду в свете фар. Всё. Совсем немного осталось. Пару-тройку спусков и подъемов.

В темноте среди деревьев редкие огни заплясали. Вот он, Широкий Лог. Пара десятков деревянных домишек приютилась вдоль дороги. За домами река Енисей свет луны отражает. Где-то тут должен быть съезд к воде. Вот он.

Василий крутанул руль вправо. Вскоре джип зашуршал колесами по береговой гальке и остановился у воды. Василий выскочил из машины. Селение спало. Только в нескольких домах горел свет. Неподалёку на воде застыл черным силуэтом дебаркадер — плавучая пристань. На дебаркадере одинокое окно светится. Василий бегом бросился к пристани, взбежал на трап и постучал в окно. Никто не ответил.

— Где тут вход-то? — Василий метнулся вдоль борта и увидел дверь. Толкнул. Створка распахнулась. В нос ударил запах хмельного суррогата. Маленькое помещение освещает тусклая лампочка. Возле окна столик под обшарпанной клеенкой неопределенного цвета. На столике натюрморт из пустой бутылки водки, начатой банки тушенки и надгрызенной корки хлеба. У стены напротив окна кровать с проваленной панцирной сеткой. На кровати матрас. Клочья серой ваты из него торчат. На матрасе, раскинув руки в стороны, возлежит хозяин помещения. Его всклокоченная с проседью борода шевелится в такт громкого храпа. Одна нога его, облаченная в кирзовый сапог с комьями засохшей грязи, расположилась на матрасе. Другая нога, без сапога, покоится на полу. Из дырявого носка выглядывает палец с желтым ногтем.

Василий подошел к спящему и потряс его за плечо. Тот замычал и попытался отвернуться к стене. Не удалось. Василий придержал плечо пьяного и вновь резко тряхнул.

— Колян! Иди ты на…! — захрипел пьяный.

Василий вновь тряхнул плечо. Пьяный открыл глаза и бессмысленно уставился на незваного гостя, затем беспорядочно заелозил руками, с трудом приподнялся и оперся спиной о стену.

— Ты это кто? — спросил он и тряхнул головой.

— Лодка есть с мотором? — без церемоний спросил Василий.

— Лодка? Лодка есть! — пьяный гордо задрал бороду.

— Тебя как зовут?

— Степан. А тебя?

— Василий. А ты кто тут?

— Сторож, — гордо произнёс Степан. — Пить будешь?

— Некогда мне пить. Мне лодка нужна.

— Лодка? Лодка, это лодка, — многозначительно произнёс Степан и поднял грязный указательный палец вверх. — А сейчас вечер или утро?

— Сейчас ночь. Так как насчет лодки?

— Лодки? — тупо переспросил Степан. — А ты кто?

— Я уже сказал, — Василий начал терять терпение.

— Как ты сюда попал? Ты посторонний! — Степан натянул на ногу сапог, попытался встать, оторвал зад от кровати и вновь откинулся на стену.

— Я свой. Как ты насчет вот этого. — Василий вытащил из кармана сотку и положил на стол. При виде денег взгляд Степана приобрел некую осмысленность.

— А на бензин? — спросил он. Василий вытащил еще одну бумажку. Степан протянул руку, сгреб деньги и сделал вторую попытку подняться с кровати. На этот раз ему это удалось. Шатаясь, он молча вышел за дверь. Василий последовал за ним.

Степан походкой моряка в шторм прошел на корму и наклонился за борт.

— Вот лодка, — гордо произнёс он. Василий в свете луны увидел деревянную посудину, приютившуюся возле берега под бортом дебаркадера. На корме у посудины блестел мотор.

— Японский. «Сcуcуки» — многозначительно произнёс Степан. Пошли.

Походкой моряка Степан пробрался к трапу, спустился на берег, пошарил в карманах, достал ключ и повернул его в замке на цепи. Бросил цепь в лодку и сам шагнул в неустойчивую посудину, чудом не свалившись в реку.

— Ты управлять-то сможешь? — с сомнением спросил Василий, глядя, как Степан на четвереньках перебирается на корму к мотору.

— Обижаешь, — бросил тот через плечо. — Мне главное до мотора добраться. Оттолкни.

Василий оттолкнул лодку от берега и сам прыгнул на борт.