Славно, славно мы резвились

Если германские силы вторжения встретят вооруженное сопротивление гражданских лиц, это может породить такое варварство, что люди будут вконец запуганы и склонны покориться. Он заявил, что рассчитывать на мужество обыкновенных людей опасно, и в подтверждение привел волнения в Глазго, когда по городу прогрохотал какой-то танк – и жители в страхе рассыпались в разные стороны. Однако же это совсем другая ситуация, ведь люди не были вооружены и, как всегда бывает при столкновениях с силами правопорядка, отдавали себе отчет, что бунтуют с петлей на шее… К. также заметил, что Черчилль, хоть в целом он и неплох, не способен сделать необходимого шага, то есть превратить эту войну в войну революционную, что и заставляет его прикрывать Чемберлена и Кº., воздерживаясь от призыва нации к борьбе. Разумеется, я понимаю, что Черчилль видит происходящее в иных красках, нежели мы, но в то же время не думаю, что он остановится перед любым шагом (например, выравнивание уровня доходов, предоставление независимости Индии и т. д.), который кажется ему необходимым для военной победы. Конечно, не исключено, что сегодняшняя закрытая сессия может привести к тому, что Чемберлен и Кº. навсегда сойдут со сцены. Я спросил К., надеется ли он на такой исход, и он ответил категорическим нет. Но вспомнился день, когда англичане начали эвакуацию из Намсоса[130], и я спросил Бивена и Штрауса[131], только что вернувшихся с заседания парламента, есть ли надежда на то, что Чемберлена теперь скинут, и они тоже сказали: никакой. Но через неделю или чуть больше было сформировано новое правительство.

Подозрения в измене высших кругов распространились настолько широко, что это становится опасным… Лично я думаю, что осознанно изменнические настроения царят лишь в профашистской прослойке аристократии и, возможно, в армейском командовании. Иное дело, конечно, – бессознательный саботаж и обыкновенная глупость, которые загнали нас в нынешнее положение, допустим, совершенно идиотская политика в отношении Италии и Испании. Р.Х.[132] говорит, что рядовые, вернувшиеся из Дюнкерка, с которыми ему пришлось общаться, в голос жалуются на поведение офицеров – мол, смылись в своих машинах, оставив подчиненных самим расхлебывать кашу. И т. д., и т. п. Нечто подобное после поражения говорят всегда, и это может быть правдой, а может – и неправдой. Проверить можно, лишь ознакомившись со списками потерь, если – и когда – они будут обнародованы в полном виде. Но вообще, то, что такие разговоры ведутся, это не так уж и плохо, лишь бы они не породили внезапную панику, настолько насущной представляется необходимость поставить все на новую классовую основу. В новой армии офицерами должны становиться по преимуществу люди из среднего класса, собственно, примеры тому уже есть, например, в испанской милиции, но тут все дело в предрассудках. То же самое касается и добровольческих отрядов. В случае крайней необходимости, будь у нас время, мы от них избавимся, но в том-то и дело, что времени у нас нет[133].

Вот что мне вчера пришло в голову: откуда в английской армии, одной из самых малочисленных в мире, так много отставных полковников?

Я заметил, что «левые» интеллектуалы, с которыми мне приходится встречаться, считают, что Гитлер, если доберется до Англии, займется отстрелом нам подобных и позаботится о том, чтобы ему составили подробные списки нежелательных персон. К. утверждает, что люди на уши встают, чтобы досье на нас в Скотленд-Ярде (а что они имеются, это точно) уничтожили. Нашли на кого надеяться! Да полиция первая побежит к Гитлеру, как только убедится, что он взял верх. Ладно, нам бы только несколько месяцев продержаться, и уже через год мы увидим в «Ритце» штаб-квартиру красной милиции[134], и я не так уж удивлюсь, увидев во главе ее Черчилля или Ллойд Джорджа.

Постоянно думаю о своем островке на Гебридах, которым я вряд ли когда завладею или даже увижу. По словам Комптона Маккензи, большинство таких островков и по сию пору остаются не заселенными (всего их пятьсот, и в обычное время заселены только десять процентов), почти на каждом есть пресная вода и небольшие участки годной для обработки земли, пастбища. Если верить Р.Х., какая-то женщина, взявшая в аренду один из таких островков, дабы укрыться от воздушных налетов, стала первой их жертвой – один из самолетов нашей военной авиации сбросил туда бомбу по ошибке. Хорошо, коли так.

Накануне вечером – первый сколь-нибудь существенный авианалет на Великобританию. Четырнадцать убитых, по сообщениям, сбиты семь немецких самолетов. В газетах публикуются фотографии обломков трех из них, так что сообщения, возможно, соответствуют действительности.

21.6.40

Ничего нового. Из вчерашних газет я узнал, что Чиаппе[135], скорее всего под давлением немцев, избран главой парижского муниципалитета. Вот вам и Гитлер – друг рабочего класса, враг плутократии, и так далее.