Сладких снов

Наконец Гренс мог передвигаться, не чувствуя ни головокружения, ни дезориентации, ни даже обиды на шефа, пытавшегося отстранить его от работы. И когда он раздал копии документов, имеющих самое непосредственное отношение к могиле с пустым гробом на Северном кладбище, больше ничего особенно объяснять не пришлось. Включая необходимость в подкреплении в виде двух патрульных машин при предстоящем задержании.

Коллеги слишком хорошо знали этот тип людей – несколько личностей в одном теле. Такие показывают миру только то лицо, которое мир, по их мнению, должен видеть. И могут повести себя непредсказуемо, когда поймут, что спектакль подошел к концу.

Игрушки другие – санки и лыжи самых разных размеров. И ярко-красный сноуборд, перевернутый, как скейтборд в прошлый раз. Но расчищенная от снега каменная плитка ведет к той же вилле. Яблони в зимнем убранстве, а там, где покачивался гамак, сияет огнями рождественская елка над нижней половиной снеговика.

Еще один раз, и Гренс сможет похвалиться тем, что видел этот двор во все времена года. Он делает то же, что и во время двух предыдущих визитов: стучится в круглое окошко над дверью, одновременно нажимая звонок. И прислушивается.

Но никто не спешит открывать комиссару. Ни Линнея, ни Якоб, которые, как старшие, наверняка успели бы раньше других добежать до двери, если бы к тому времени вернулись домой. Близнецы ходят в один класс, хотя Линнея пропустила почти год. Специалисты решили, что это должно способствовать ее реабилитации. Коммуна выделила часы для дополнительных занятий с учителями, чтобы девочка смогла быстрее догнать сверстников.

Именно в этот день, по настоянию комиссара Гренса, классному руководителю придется провести незапланированную прогулку на свежем воздухе. И воспитательнице младших детей тоже. Матильда и Вильям, после беседы комиссара полиции с персоналом детского сада, собрали рюкзаки для экстренной прогулки, чтобы задержаться в группе дольше обычного.

Так что этот визит потребовал больше времени на подготовку, чем предыдущие, притом что впускать комиссара не особенно торопились. Наконец дверь приоткрылась, и Гренс увидел удивленное лицо мамы Линнеи.

– Вы?

– Да.

– Опять?

– Могу я войти?

– Но разве мы с вами не закончили? Мне очень жаль, комиссар, что в первый раз я так бесцеремонно вас выпроводила. Что набросилась на вас на кладбище, а когда вы явились сюда с нашей любимой девочкой, я была слишком шокирована, чтобы отблагодарить вас должным образом. Но я помню, как вы на меня тогда посмотрели. Вы обещали дать нам возможность продолжать жить как раньше: в мире и покое. Надеюсь, вы понимаете, как нам сейчас это нужно. И чего нам точно не нужно, так это новых встреч с полицией.

– Я был не прав. Точнее, просто ошибся. По крайней мере еще одной беседы со мной вам не избежать. Так вы меня впустите или мне обратиться к друзьям? Позади дома такая же машина.

Гренс отошел в сторону, чтобы матери Линнеи был виден и другой конец тихой загородной улицы, где стоял полицейский фургон.

– Теперь я совсем вас не понимаю.

– В последний раз прошу вас по-доброму. Пропустите меня, чтобы мы могли поговорить в спокойной обстановке. Можно за кухонным столом. Согласен, что встреч с полицией у ваших детей было более чем достаточно. Поэтому я и хочу уладить все, пока они не вернулись.

Отец Линнеи, Якоба, Матильды и Вильяма также поблагодарил комиссара, чего не успел сделать в его прошлый визит, и с не меньшим удивлением поинтересовался причиной новой встречи. Он обмакнул сухарик в горячий кофе и дал тому раствориться во рту, после чего посмотрел на жену и – через кухонный стол – на комиссара, пытавшегося последовать примеру хозяина дома, не закапав при этом скатерти.

– Мы с вами повздорили, комиссар, – сказал отец Линнеи. – Такой тон недопустим на кладбище. Но я разволновался. Вы как будто не слышали меня. Вот и теперь сидите здесь и никак не желаете оставить нас в покое. Вы лишний раз напоминаете нам обо всем этом, неужели непонятно?

Эверт Гренс никак не мог совладать с сухарем. Как осторожно ни макал его в чашку, кофейные капли попадали на скатерть. А когда он попытался выудить сухарь из кофе, смял три влажные салфетки, прежде чем сдался. Лучше бы они позволили ему пить кофе как обычно.

– Что ж, не буду тратить времени понапрасну, перейду к делу. Причина моего сегодняшнего визита – вы, а не дети.

Кошка мяукала возле миски с водой, как и в прошлый раз. Но только сегодня Гренс разглядел, что полосы на ее спине не серые, а рыжеватые. Комиссар отодвинул хлебную корзинку и чашку, чтобы дать место бумагам. Остановил долгий взгляд на супругах.

– День отца можно отметить по-разному.

Комиссар повернулся к отцу Линнеи:

– В этом году вы хотели провести его в Дании. Даже забронировали и оплатили билет. Вылет из Арланды, чуть раньше десяти утра. Прибытие в Каструп около одиннадцати. Двадцать второй ряд, место F, правая сторона, у окна.