Сквозь толщу лет

Но не только о технической стороне дела заботился бортник. Правила устройства бортей включали и требования, так сказать, экологического порядка.

Борть полагалось сооружать близ источников воды, в которой пчелы остро нуждаются летом, учитывать господствующее направление ветров, условий подлета к гнезду.

Бортник должен был помнить и о защите сооружаемого им искусственного гнезда от куниц и дятлов, от мышей и муравьев. Против каждого из этих врагов пчелиного гнезда применялись соответствующие меры предосторожности. Для защиты гнезд от лакомых до меда медведей на нужной высоте, не слишком высоко и не чересчур низко, пониже летка, подвешивалась на веревке увесистая чурка. Чем сильнее мишка отмахнет чурку лапой, тем дальше она отлетит и тем крепче стукнет по голове непрошеного гостя…

Выдолбленную борть на год-два полагалось оставлять для просушки, после чего внутреннюю поверхность обскребали от смолы, выметали мусор, оснащали полость полосками сотов, прикрепляемыми к верхнему своду. Правильно устроенная борть могла служить и сто, и полтораста лет, переходя в наследство от прадеда праправнукам и далее.

Весной бортник в каждой борти с пчелами очищал накопившийся за зиму мусор — мертвую муху, заплесневевшую вощину, паутину и прочее, а порожние вычищал.

Список обязательных для бортника умений можно бы и продлить, но и перечисленных достаточно, чтобы убедиться: мнение Петра Ивановича Рычкова о легкой их жизни не вполне справедливо.

В ноябре и декабре надо было начинать обходить бортные ухожья, проверяя, нет ли на снегу подозрительных следов. На стежке ставилась ловушка. Если в нее поймается куница, барсук или колонок, у которых мех с изъяном, усы короткие, мордочка в волдырях, значит, пробовал мед. И не обязательно из борти. Лесные лакомки могли и на не известное бортнику гнездо навести.

Многие поколения российских бортников совершенствовались в своем ремесле и во многом обогатили его технику. «Из предпринятых мной разысканий оказалось… что ни в одном из старинных государств не сделано столько важных открытий и изобретений в пчельном деле, сколько их сделано в славянских землях. Жаль и очень жаль, что многие из них хранятся по сию пору в одних народных преданиях, — их должно собрать», — писал в начале XIX века один из историков пчеловодства. Это пожелание осталось до сих пор неосуществленным. История величия и падения бортничества, одна и содержательных страниц древних и средних веков истории народов СССР, все еще ждет своих исследователей.

Слово произнесено. «Падение» тоже имело свою историю и длилось не одно столетие. Петр I, перестраивая лесное хозяйство, узаконил «вальдмейстерскую инструкцию», а она нанесла чувствительный удар по пчелиному промыслу, поскольку облагала бортный промысел тяжелым налогом.

Быстрое сведение лесов, рост пашни и, следственно, посевов зерновых, не дающих пчелам взятка, возникшие и ширящиеся посадки картофеля — все это вытесняло леса и борти. При Екатерине II пчеловодство было полностью освобождено (1775) от государственного налога, введенного Петром: «Отрешаем, где есть еще, сбор с бортевого или пчелиного угодья и повелеваем впредь оного не сбирать и не платить». Но запоздалая мера уже не могла изменить ход вещей. Правда, после войны с Наполеоном, было признано, что «бортевое пчеловодство даже во время неприятельских набегов менее претерпевает вреда, нежели домашние пчелы в ульях. Чему мы были свидетелями в 1812 году: в это время очень много погибло ульев с пчелами от французов и их союзников; одни только борти остались в целости».

От бортевых пчел и начало восстанавливаться пасечное дело в стране. Однако с войной 1812 года оказались связаны и экономические перемены, гибельно отразившиеся на состоянии пчеловодства.

Континентальная блокада, которой английский флот подверг Францию, вынудила французов, оставшихся без тростникового сахара, усиленно заняться сахарной свеклой. Знаменитые селекционеры Вильморены разработали простой и быстрый способ определения процента сахара в корнях свеклы. Наиболее сладкие корни они оставляли для высадки на другой год и получали от них семена.

Сахарную свеклу возделывали и на полях Российской империи, но после возвращения из Франции русской армии, разгромившей Наполеона, число сахарных заводов в России стало быстро расти. Денис Давыдов зарегистрировал этот факт в известной своей «Современной песне»:

А глядишь: наш Лафает,
Брут или Фабриций
Мужичков под пресс кладет
Вместе с свекловицей.

Растущее производство высокосахаристых сортов свеклы, поставляющих сахарным заводам сырье, еще больше сужало пчелиные пастбища: на свекле первого года пчелам нечего делать.