Скрытые в темноте

У.Х.: [Отталкивает фотографию] Нет.

К.Г.: [Подает другую фотографию] А как насчет этой? Ее мы нашли у вас в подвале. Я показывал вам вчера этот снимок.

У.Х.: Они все одинаковые. Мерзкие коровы.

К.Г.: Простите, вы имеете в виду, что узнали ее или нет?

У.Х.: Фригидные коровы заставляют прямо-таки умолять. Как эта шлюха Присцилла. Говорил ей – вали туда, откуда ты родом, мерзкая корова.

К.Э.: Прошу прощения, инспектор, думаю, он снова путается. Присцилла – его покойная жена.

А.Ф.: Посмотрите на фотографии, доктор Харпер. Вы когда-нибудь видели этих женщин?

У.Х.: [Раскачивается взад-вперед] Мерзкие коровы. Злобные уличные девки.

К.Э.: Нам лучше прерваться.

* * *

Отправлено: Ср 03/05/2017 в 11.35

Пометка: Важно

От: [email protected]

Кому: [email protected], [email protected]

Копия: [email protected]

Тема: дело № JG2114/14R Гардинер, Х.

Подтверждаю получение стоматологической карты.

Тело из сарая на Фрэмптон-роуд точно принадлежит Ханне Гардинер.

* * *

– Адам? Это Аластер Осборн. Я все видел в новостях.

Хотя я сам пытался связаться с ним, мысль о том, что Осборн перезвонит, ужасно пугала.

– Это она, да? Ханна Гардинер?

– Да, сэр. Мне очень жаль.

От некоторых привычек тяжело избавиться. Я привык обращаться к нему уважительно.

– Я так понимаю, что этот Харпер – главный подозреваемый? – продолжает Осборн. – Н.Д.М.?

На данный момент. То есть пока мы не исключим его из списка подозреваемых (если такое вдруг случится). Пока не найдем другого подозреваемого или сообщника.

– Пока да.

– Как там Роб Гардинер, держится?

– Он, конечно, знал, что этот момент когда-нибудь настанет, но все равно в шоке.

На другом конце провода пауза.

– Я должен извиниться перед тобой, Адам.

– Нет…

– Еще как должен, – перебивает Осборн. – Ты не был уверен в причастности Шора и предлагал расширить поиски за пределы Уиттенхэма, а я отверг твою идею. И был неправ. Теперь же это чудовище снова устроило…

– Не знаю, утешит ли вас этот факт, сэр, но вполне возможно, что девушка оказалась в подвале задолго до смерти Ханны.

* * *

Эверетт слышит шум, доносящийся из коридора. Она идет на звук и заглядывает в игровую зону детского отделения, где полно игрушек и картинок со слонами, жирафами и обезьянками, а по стене течет нечто до ужаса похожее на кровь. Мальчик в центре комнаты разрывается от крика. Игрушечный поезд сломан, трое других детей плачут и прячутся за стульями. У маленькой девочки на щеке порез. Помощница медсестры, стоя на четвереньках, оттирает темно-красное пятно с линолеума.

– Это просто смородиновый напиток, честное слово. Клянусь, я отлучилась всего на пять минут – Джейн сегодня не пришла на работу, и мы тут с ног сбиваемся…

– Наверное, он никогда не видел других детей, – говорит Эверетт. – Поэтому и не знает, как вести себя с ними.

Прибегает сестра Кингсли.

– Откуда у Эми этот порез?

– Я услышала крик и тут же вернулась. Мальчик сидел верхом на Эми, придавливая ее к полу.

Сейчас он затих, но лицо раскраснелось, по щекам текут слезы. Кингсли делает осторожный шаг в его сторону, однако малыш пятится.

– Вчера вечером был настоящий кошмар, – устало сообщает помощница медсестры. – Он почти час орал на все отделение, пока не выбился из сил. Успокоившись, свернулся под кроватью. Мы пытались выманить его – ничего не вышло. В итоге так и оставили там.

Дженни растерянно качает головой.

– Я еще раз поговорю с соцслужбой. Я переживаю за него, ужасно переживаю, но больным деткам нужен нормальный сон.

Глянув на медсестру, мальчик вдруг опускается на четвереньки и уползает в угол. Три женщины молча наблюдают за тем, как он проводит рукой по стене и слизывает загустевший напиток с пальцев.

– Господи, – нарушает тишину Эверетт. – Может, он и раньше так делал?

– В подвале? – изумляется Дженни Кингсли.

– Представьте: воды почти не осталось, а стены влажные…

Помощница медсестры зажимает рот рукой. У Эверетт тренькает телефон.

Приходит сообщение от Фаули.

Пусть врачи снова осмотрят мальчика. Надо исключить версию о сексуальном насилии.

* * *