Скрытые в темноте

П.У.: [Показывает сержанту Куинну фотографию на телефоне] Вот мое нижнее белье в вашей постели. Так кому теперь поверят?

Г.К.: Подстроила все, пока меня не было дома… [Обращается к детективу-констеблю Гислингхэму] Врет, она все это придумала…

П.У.: Я требую адвоката. Я ведь имею на это право, да?

Г.К.: Да, как мы уже…

П.У.: Тогда давайте мне адвоката, прямо сейчас. Больше ни слова без него не скажу.

Г.К.: Пиппа Уокер, вы арестованы по подозрению в препятствовании ходу следствия. Вы имеете право хранить молчание, однако если при допросе вы умолчите о чем-то, на что впоследствии будете ссылаться в суде, это может навредить вашей защите. Все, что вы скажете, может использоваться против вас в суде. Сейчас вас отведут в камеру, где вы будете дожидаться своего законного представителя. Мобильный телефон изымается. Допрос окончен в 12.32.

* * *

– Я все еще сомневаюсь в вашей затее, инспектор.

Я в доме на Фрэмптон-роуд, стою перед входом в кухню вместе с адвокатом Уильяма Харпера. Через коридор вижу, как врач Харпера помогает своему подопечному выйти из полицейской машины. Старик выглядит каким-то сморщенным. Даже увядшим. Он в ужасе оглядывается на прохожих, которые наблюдают за происходящим с другой стороны улицы. И все это из-за нас. Конечно, мы не специально, мы действовали из лучших побуждений. И все равно это наша вина.

Эрика Сомер открывает водительскую дверцу, выбирается из автомобиля и вместе с Линдой Пирсон медленно ведет Харпера в дом. Он спотыкается на порожках и выставляет перед собой руки, словно больше не доверяет собственным глазам.

Адвокат знает, что мы пытаемся доказать. Ее интересует другой вопрос: почему вдруг сейчас?

– Это в интересах вашего клиента. Извините, что приходится так поступать, – зато мы получим физическое доказательство. Уверен, вы всё понимаете.

– Я одно понимаю, инспектор, – желчно отзывается она, как только Сомер и Пирсон сажают неповоротливого Харпера на стул в кухне. – Вы могли давно получить это так называемое «доказательство» и избавить больного пожилого человека от лишнего стресса, не говоря уже о тюремном заключении. Я намерена подать на вас жалобу.

Судя по взгляду Эрики, она ожидает, что слова адвоката выведут меня из себя, но я спокоен. В какой-то мере защитница права.

– Вы можете сделать это. Однако у нас не было другого выбора, кроме как арестовать доктора Харпера. На тот момент все улики указывали на него. И, независимо от результатов данного эксперимента, это не имеет никакого отношения к его физическому состоянию трехлетней давности, когда предположительно и было совершено похищение.

Раздраженно фыркнув, адвокат лезет в карман за мобильным телефоном.

– Давайте уже приступим.

Бакстер стоит позади меня с камерой – защитница не единственная, кто собирается снимать все на видео.

– Итак, доктор Харпер, вы готовы?

Он смотрит на меня и закрывает лицо дрожащей рукой, будто опасаясь удара.

– Бояться нечего, Билл, – говорит ему врач. – Это полицейский, он не причинит тебе вреда.

Слезящиеся глаза Харпера ловят мой взгляд. Он меня не узнает.

Пирсон присаживается рядом с ним на корточки и кладет ладонь на его руку.

– Нам просто нужно, чтобы ты на минутку спустился в подвал…

Старик широко распахивает глаза.

– Нет… там внизу что-то такое…

– Не волнуйся, Билл. Теперь там никого нет, честное слово. Я все время буду с тобой. Я и вот эта милая леди из полиции.

Выпрямившись, Пирсон переглядывается с Сомер, которая отвечает легкой улыбкой.

Бакстер подходит к двери, отодвигает засов и включает свет. Сомер помогает Харперу встать и с помощью Пирсон ведет его к лестнице в подвал.

– Я пойду первой, – говорит Эрика. – На всякий случай.

– Он должен спуститься сам, – тихо напоминаю я. – В этом вся суть.

– Я знаю, сэр. – Она немного краснеет. – Просто…

Сомер не договаривает, но я и так понял, что она имеет в виду.

– Запись пошла, – доносится голос Бакстера сзади.

– Вперед, Билл, – осторожно подбадривает его Пирсон. – Не спеши. Можешь взяться за перила.