Скрытая жизнь братьев и сестер. Угрозы и травмы

С 1960-х годов произошли значительные изменения в семейных конфигурациях, однако психоаналитики, работающие с семьями, опираются на весьма устаревшие теории и данные, которые ведут свой отсчет либо от рождения этой дисциплины более ста лет назад, либо же от кризиса периода Второй мировой войны, не заглядывая дальше 1960-х годов. В наши дни в западном мире происходит значительное снижение числа браков и возрастание числа разводов, размер семьи уменьшается, количество детей в семье зачастую не более двух, увеличивается число детей, рожденных вне брака, возрастает число матерей-одиночек, отцов, которые отсутствуют большую часть времени, людей, которые просто живут вместе, моногамных пар без детей и других вариантов организации совместного проживания, в том числе гомосексуальных пар с детьми и без детей. Все эти феномены присутствовали и ранее, в другие исторические периоды или других обществах, но важно, что на момент – или в период – создания психоаналитических теорий они не входили в область повседневных практик в западном мире. Более того, такое сочетание разных форм семейной организации, которое мы встречаем сегодня, не было в той же степени присуще семьям прошлого. Напротив, когда одна (или несколько) этих форм начинала преобладать, как, например, в Британии военного времени, это способствовало созданию идеологического мифа о нуклеарной семье, где все внимание было сфокусировано на ребенке, на матери и на отсутствующем отце. Во время войны реальность поставляла большой объем клинического материала о связи матери и ребенка. И, кроме повторяющихся заявлений о важности роли отца, не проводилось каких-либо серьезных исследований отцовства и отношений между ребенком и отцом. Ирония заключается в том, что важные тексты прочитывались как прообразы описания будущих матерей-одиночек; наибольшее внимание уделялось именно феномену заботы о ребенке, а не супружеской паре, и эта тенденция сохранилась до сих пор.

Меня интересуют исследования ряда острых вопросов, связанных с психоаналитической теорией и практикой в свете социальных изменений. Фокус проблемы для меня вращается вокруг понимания гетеросексуальности, которая хотя и получила одобрение, но не была должным образом проанализирована в контексте социальных изменений. Я не касаюсь вопросов плюрализма сексуальных практик (глава 5), меня интересует многообразие различных психических манифестаций, которые возникают, маскируясь под нормативность. Поддержка нормативного, не только по определению, должна исключать ненормативное, но, как обычно отмечается, такая позиция маскирует наличие ненормативного. Когда на это не обращают внимания, анализ превращается в идеологию (глава 2). Пока мы не сможем соотнести наши теории психической жизни с социальными условиями независимо от того, кажутся ли они «универсальными» или специфическими, такие теории невольно будут отражать эти самые условия. Действительно, я думаю, что это уже произошло в отношении понятия кастрационного комплекса и в отношении связи мать-младенец. Как следствие того, что теории характера предпочитаются теориям личности (глава 4), кастрационный комплекс больше не рассматривается как исходящий с позиции отца. Вместо этого он отбрасывает свою тень на мать, так что мы имеем дело с женщиной, которой боятся, а не с испуганным ребенком. Ребенок не отказался от своих амбивалентных желаний под влиянием ограничений, которые накладывает на него цивилизация; напротив, он становится невротиком или психотиком из-за кастрирующей матери. Как следствие, идиллия между матерью и ребенком может возникать только у правильных матерей в очень правильных ситуациях.

В этом прослеживается четкая последовательность: проблема отцовства, проблема материнства и проблема статуса сиблингов как конечная точка на этом пути. Все эти три вопроса непосредственно связаны с вопросом гетеросексуальности. Приобретают ли сиблинги особый психический статус в связи с невыполнением родителями своих обязанностей? Но они также вносят свой вклад в это невыполнение. Еще в 1963 году немецкий психоаналитик Александр Митчерлих провел исследование, описанное в его книге «Общество без отца» (Mitscherlich, 1963). В наши дни такие выражения, как «Америка без отца» или «отцы-маргиналы», становятся весьма распространенными. Отсутствующие отцы – настолько нормативное явление, что оно привело к внесению изменений в британское законодательство, согласно которому они должны выплачивать 15 % от зарплаты на одного ребенка и 20 % на двоих детей – смехотворные суммы. Если брак не был заключен официально, они не имеют права голоса при обсуждении вопросов образования и лечения своих детей. Все эти меры институализируют явление исчезающих отцов.