Скромность и тщеславие

Лорен не знала, что еще сказать. Самым разумным было оставить мисс Гамильтон и пойти укладывать платья и шляпки. Благодаря мисс Гамильтон гардероб Лорен должен был занять не один сундук, чтобы перевезти все это, требовалось нанять экипаж…

Лорен удивилась, как может думать о таких практичных вещах, когда перед ней стоит несчастная Уинифред, но надо было позаботиться о том, как устроиться на новом месте.

Углубившаяся в свои переживания Уинифред смотрела на пламя и, кажется, забыла о подруге. Лорен подумала, что сейчас самое время позволить бедняжке выплакать свое горе. Уинифред не умеет долго предаваться унынию, она порыдает и успокоится. Конечно, рана, нанесенная ей, глубока, но Лорен не верила или не хотела верить, что мистер Монк — единственно возможная привязанность Уинни. Такого попросту не могло быть.

Лорен хотелось обнять подругу, но она понимала, насколько неуместен подобный жест. Вместо этого юная леди осторожно попятилась, мечтая поскорее оказаться в своей комнате.

В дверь внезапно постучали, и обе девушки вздрогнули, очнувшись от своих мыслей. Вошла горничная с сообщением, что принесли записку для мисс Эванс. Мистер Монк сдержал обещание и нашел для Лорен приличный пансион для леди, расположенный не так уж далеко от дома Гамильтонов.

Лорен развернула записку, прочла ее и улыбнулась сентиментальной подписи в конце послания.

— Что там? Это от него? — быстро спросила Уинифред.

Лорен порадовалась тому, что это вовремя пришедшее письмо отчасти может послужить ей оправданием.

— Мистер Монк обещал найти для меня подходящий пансион и сдержал свое слово. Видишь, я собиралась сегодня же все рассказать тебе и уехать отсюда!

Уинифред взглянула на бумажку в руках подруги. А ей самой мистер Монк уже никогда ничего не напишет. Может быть, они даже никогда больше не увидятся. И Лорен уедет, оставит Уинифред с суетливой матерью и вечно брюзжащей теткой… Будут еще балы, летние развлечения, танцы и проказы друзей Уинни, но все это окажется далеко не так весело без Лорен.

Можно ли простить такой низкий, подлый обман? На этот вопрос Уинифред сейчас не могла ответить. Она не знала, из-за чего ей огорчаться больше, из-за потери надежд на будущий брак или утраты самой близкой подруги. Казалось бы, она не должна думать больше ни о чем, кроме как о своем разбитом сердце, а она стоит тут с Лорен и переживает из-за того, что их дружбе пришел конец!

Если бы Лорен в самом деле любила мистера Монка! Но в этом Уинифред отнюдь не была уверена, она слишком хорошо помнила долгие вечерние разговоры с подругой и откровенные слова мисс Эванс о том, как она представляет себе свою судьбу.

— Ты хотя бы любишь его, Лорен? — с трудом проговорила Уинни сквозь слезы.

— О да, конечно! Иначе зачем бы мне принимать его предложение!

«Хотя бы затем, чтобы стать богатой», — хотелось сказать мисс Гамильтон, но она ограничилась лишь недоверчивым взглядом.

— Тебе надо отдохнуть, Уинни! Выпить чаю, съесть чего-нибудь, что тебе нравится… А завтра жизнь уже не покажется тебе окрашенной лишь в темные цвета, поверь мне, я знаю. — Лорен честно старалась быть терпеливой.

— О да, ты знаешь. Тебе сделали больно твои родственники, и ты неминуемо должна была кому-то причинить боль… — Неожиданная мудрость прозвучала в словах мисс Гамильтон, только подлинное горе способно подарить эту мудрость на время, а потом так же неожиданно отнять.

Напоминание о событиях в Бромли заставило Лорен снова заплакать. Она сопереживала Уинифред так сильно, как только могла, и все же чувствовала гадкую, постыдную радость, словно бы сумела отомстить за причиненные некогда обиды. Это было неправильно, но такова уж, видно, ее натура.

— Пожалуйста, уходи теперь. Я не знаю, о чем нам еще говорить. — Обессиленная Уинифред опустилась в обитое кожей кресло мистера Гамильтона, как делала это в детстве, чтобы поплакать, если ее несправедливо наказывали.

— Позволь мне остаться до завтра, — прошептала Лорен. — Я тоже расстроена, я не готова уйти прямо сейчас.

— Моя мать и тетушка Флоренс навряд ли смирятся с твоим присутствием в доме, — устало возразила мисс Гамильтон.

— Пожалуйста, попроси своего отца вступиться за меня. Я старалась быть хорошей компаньонкой мисс Беринджер, я была тебе хорошей подругой, пока мы с тобой не полюбили одного и того же человека.

— Хорошо, я попрошу. — Уинифред готова была согласиться на что угодно, лишь бы остаться одной, ей не хотелось, чтобы бывшая подруга видела ее слезы.

— Я всегда буду любить тебя и верить, что ты когда-нибудь меня простишь, — с этими словами Лорен покинула библиотеку.