Скромница из царских покоев

– Магда – тетка прикольная. На уме сплошные развлечения со всеми вытекающими отсюда последствиями.

– У них есть дети?

– Не-а. – Роман оценивающе окинул фигуру Катки хитрым взглядом. – А ты ничего.

– Прекрати.

– Нет, ну правда. И грудь у тебя…

– Я уйду.

– Все, все. Забудь. Грудь у тебя обычная. Так, ничем не примечательная.

Копейкина нахмурилась.

– Опять не угодил? Вас, женщин, не понять. Скажешь одно, недовольны, озвучишь прямо противоположное, снова мимо.

– Ты лучше помалкивай.

– Готова?

– Давно.

– Осталось присобачить крылышки, и в путь.

– Какие крылышки?

– Обыкновенные. Какая ж ты бабочка без крыльев?

Роман притащил полутораметровые крылья из тонкой проволоки и разноцветного шелка.

– Круто? А ты еще сопротивлялась. Повернись спиной. Ща, прикрепим, и готово.

Когда крылья были закреплены, Рома протянул Катке аляпистую маску.

– Отойди от стены на метр, – начал командовать фотограф. – Голову чуть выше. Левую руку положи на талию. Вот! Отлично! Замри.

Минут пятнадцать Катка позировала перед объективом фотоаппарата, вспотев от бьющего в лицо света мощных прожекторов.

– Медленно поворачивайся, – просил Роман. – Руки разведи в стороны. Не так высоко. Расслабься.

– Ноги болят.

– Красота требует жертв.

– Я вся мокрая. Нельзя выключить прожектор?

– Ни в коем случае!

– А снимать быстрее можешь?

– Спешка хороша только при ловле блох. Теперь встань вполоборота. Руки на талии. Упор делай на левую ногу, а правую отводи назад.

– Как? Я не поняла.

– Представь, что ты балерина.

– Я не балерина.

– А ты представь!

Катарина старалась выполнить просьбу Романа, но ей удалось это с большим трудом.

– Упаду!

– Не надо.

– Не могу больше!

– Пять сек.

– Мама-а-а…

– Чуть выше! Выше!

– Мама-а-а, – запищала Катка.

– Да не кричать выше, а ногу отведи выше.

– А-а-а…

Рухнув на пол, Катарина судорожно растирала колено.

– Ушиблась?

– Я же предупреждала.

– До свадьбы заживет.

– Ну чего встал, помоги мне подняться.

– Туфли можешь скинуть.

Опираясь на Романа, Копейкина застонала и…

В коридоре послышалось торопливое цоканье каблучков, дверь открылась, и в проеме нарисовалась раскрасневшаяся толстушка.

– Римма?! – Ромка явно не ждал посетителей.

А вот Римма, судя по всему, была настроена воинственно.

– Ты опять взялся за старое? Ведь обещал, клялся, божился!

– Риммочка, ты почему приехала сегодня?

– Чтобы тебя, изменника, застать на месте преступления.

– Не делай скоропалительных выводов. У нас съемка.

– Ага! Съемка, так я и поверила. А эта шлюха кто? Ее ты снимаешь? Почему она стонала?

– Катарина упала.

– Конечно, упала. Она упала на самое дно. Связаться с женатым мужиком и резвиться с ним в квартире супруги – последнее дело.

– У нее колено болит.

– Двенадцатый раз! – негодовала Римма. – Двенадцатый раз я застаю тебя с девками. До каких пор мне терпеть мужа-негодяя?

– Риммуля!

– Не подходи!

Подбежав к Копейкиной, Римма вцепилась ей в волосы.

– Получай, рыжеволосая стерва!

– Крылья не трогай! – взмолился Роман. – Они дорогие. Дай я их сниму.

– Пошел ты вместе с крыльями. – Римма начала комкать конструкцию из проволоки.

– Римка, нет!

Ката потянулась за своей одеждой, но ревнивая жена Романа ее опередила.

– Куда ручонки тянешь?

– Отдайте.

– Перебьешься. На улицу иди в таком виде.

Вытолкав Катарину в коридор, Римма сорвала с нее крылья и продолжила исходить ядом:

– Пусть тебя в ментовку упекут за нарушение общественного порядка. В следующий раз неповадно будет.

Прежде чем оказаться на площадке, Ката успела взять с комода сумочку.

Дверь с грохотом закрылась. Теперь Римма обрушила весь свой гнев на супруга:

– Подавись крыльями! Ты их у меня сожрешь! Я папе позвоню, он тебя в порошок сотрет. Без его денег ты никто. Отправишься обратно в свой Жопосранск!

Спустившись на два пролета вниз, Катарина дотронулась до ноющего плеча. По всем законам подлости Римма ударила Катку в то самое место, по которому совсем недавно Костик прошелся металлическим прутом.

Вот и делай после этого людям добро. Хочешь ведь как лучше, а получается как всегда. Оказавшись без вины виноватой, Катарина села на корточки и, вместо того чтобы разреветься от обиды, начала тихо хихикать.

– В любой ситуации надо уметь находить и положительные моменты, – говорила она себе.

Если разобраться, то Катке еще здорово повезло – можно сказать, отделалась малой кровью. На ней какая-никакая, а все же одежда. Было бы куда отвратней, если б Римма появилась в квартире в тот момент, когда Копейкина переодевалась. А куковать полуголой на лестничной площадке в чужом доме намного хуже, чем сидеть в костюме побитой бабочки.

За время Каткиной – увы! – неудачной фотосессии, Магда Холдеева вернулась в родные пенаты.

Дверь она открыла, не удосужившись поинтересоваться, кто именно стоит за порогом. Катарина вспомнила слова Артура касательно яркой запоминающейся внешности Магды Гансовны. И в душе зароились сомненья: или перед ней не Холдеева, или Артур сильно преувеличивал, называя Магду писаной красавицей.