Скриптер

Сотник молча смотрел на Хранителя, ожидая продолжения. Так они, в полной тишине, простояли в этом узком, подсвеченном странным зеленоватым светом, – светится, кажется, само пространство, поскольку никаких ламп или других источников не видно – около минуты.

Затем вдруг послышался тихий, на грани слышимого, звук… Сотник, повернув голову, увидел, как провернулся «руль» запирающего устройства одной из расположенных неподалеку дверей.

Из шлюзового перехода показался рослый – под два метра – парень примерно его возраста, или чуть старше. Он одет в штатское, но из-под полы расстегнутой плащевой куртки выглядывает рукоять пистолета, носимого в подмышечной кобуре.

– Здравия желаю, – сказал тот, безошибочно выделив среди двух стоящих в тоннеле мужчин Хранителя. – Разрешите?

Не дожидаясь ответного приветствия или какой либо иной реакции, он подошел к другой двери, расположенной по соседству с той, из которой только что вышел сам. И принялся крутить «штурвал»…

Спустя короткое время из этого открытого им дверного проема в тоннель вышел второй мужчина. Этому лет сорок или около того. Светлые – или седые? – волосы, собранные в пучок на затылке, контрастируют с одеждой (он одет во все черное). На переносице очки с круглыми черными линзами; в руке у него палка с костяным набалдашником.

«Судя по очкам и палке, этот, что постарше – слепой…» – подумал про себя Сотник.

И тут же сам себе мысленно возразил:

«Если он незрячий, или имеет серьезные проблемы со зрением, то как, интересно знать, он ходит один по этим тоннелям, как передвигается, как ориентируется?.. Нет, здесь что-то другое, тут кроется какая-то тайна».

– Доброй ночи, Михаил Андреевич, – сказал Редактор. – Надеюсь, мы не слишком задержали вас?

– Вы точны в той же степени, что и наш уважаемый Часовщик, – сказал Авакумов. – К сожалению, у нас действительно мало времени… Вы виделись с ним?

– Да.

– Успели сказать все, что хотели сказать?

– Успел. Хотя хотелось бы, конечно, иметь несколько больший запас времени.

– Я вас понимаю, – сказал Хранитель. – Но будем исходить из условий, в которых мы сейчас находимся.

Он коснулся рукой локтя стоящего рядом с ним молодого человека.

– Валерий Викторович, именно эти двое людей находились внутри того транспорта, за которым вы следили на протяжении нескольких суток.

Рослый плечистый мужчина широко улыбнулся.

– Привет, дружище! А ты неплохо держался за нами… особенно, в грозовую ночь! Меня зовут Николай.

– Валерий, – Сотник пожал широкую сильную ладонь. – Именно, что «неплохо»… Если бы не «бегущая дорожка», брошенная мне как спасательный круг, то я бы отпал на первом повороте.

Редактор, переложив палку в левую руку, правую протянул для рукопожатия.

– Павел, – представился он. – Редактор Третьего канала Московской редакции.

– Валерий.

– Павел Алексеевич, не стоит скромничать, – сказал Авакумов. – Вы назвали свою прежнюю должность… В настоящее время, – обращаясь уже к Сотнику, уточнил Хранитель, – Павел Алексеевич занимает должность Национального Скриптера. Выше которой, как говорит нынешняя молодежь – только звезды.

– Так еще неизвестно, утвердят ли меня… – Редактор криво усмехнулся.

– Уже через несколько минут мы будем знать это наверняка.

Они подошли к той двери, в которую незадолго до этого прошел Часовщик. И вновь не пришлось выкручивать «штурвал» – им открыли изнутри.

Пройдя в помещение, – он вошел в рубку последним из всей их небольшой компании – Сотник на короткое время застыл…

Ему на миг показалось, что он находится в том самом помещении, где ему не так давно корректировали зрения, в тот самом «погребе» под зданием Центра коррекции зрения, куда его привез начальник Спецотдела полковник Левашов…

Та же старинная кладка, тот же каменный пол, сводчатый потолок, колонны, поддерживающие свод…

Но имеются и различия, причем – кардинальные.

Цветовая гамма в этом помещении иная, нежели на объекте, расположенном на улице Лобачевского. Стены, кроме дальней от входа – она белоснежная – а также колонны и сводчатый потолок окрашены в глубокий черный цвет. Каменное покрытие тут тоже темное – как будто даже из черного шлифованного мрамора…

На столе возле центральной колонны лежит какой-то ящик (или же контейнер). По-видимому, внутри его находится тот самый «ценный груз», который доставили на объект под усиленной охранной.

В точности на том же самом месте, где в подвале глазной клиники располагался стол с оборудованием Окулиста, тоже поставлен стол. На нем, на этом столе, разложены приборы, которые, пока Хранитель и Сотник ожидали в тоннеле прибытия еще двух членов их небольшой команды, Часовщик успел извлечь из сумки и расположить в известном только ему порядке на черной столешнице.

И – раз уж зашла речь о Часовщике – еще один любопытный момент успел отметить про себя Сотник, пока осматривался на этом новом для него месте.