Скрам 2

— Адриан, — Анна Валерьевна подняла руку вверх, заставляя остановиться и помолчать Расторгуева, который хотел продолжить с новостями, — ты все время скрываешься на работе, а я тебе хочу сказать, что тебе надо избавиться от этого ужасного повара. Он же абсолютно не умеет готовить! И дворецкий у тебя тоже… не сахар.

Она красноречиво посмотрела на Михаила Павловича, тот стоически выдержал нападение и не проронил ни звука с достоинством настоящего архаичного англичанина.

— Я вообще подумываю о том, чтобы в следующий раз приехать на подольше и навести тут у тебя порядок. Тебя окружают ненадежные люди! Того и гляди, что-нибудь украдут или еще какую-нибудь подлость сделают.

Теперь, по логике вещей, пришла пора проехаться добрым словом по мне. Я положила вилку на тарелку и приготовилась выдержать атаку. Приготовилась к ушату грязи, памятуя о всех тех добрых словах, которые эта женщина уже успела отправить в мой адрес, причем прилюдно. Неприятно было то, что сегодня я бы согласилась со всеми оскорблениями в свою сторону, ведь теперь они были небеспочвенными. Анна Валерьевна набрала в легкие побольше воздуха и… захлопнула рот. На мое запястье, покоившееся возле тарелки на столе, легла ладонь ее младшего сына.

Мгновением позже, мою тарелку кто-то забрал, а возле двух соединенных рук материализовалась чашка с кофе и пирожное на отдельной тарелке, с изящной розовой розой, венчавшей его белую, пышную текстуру. Под тонкими пальцами Адриана Шагалова лежала донельзя красное что-то. Это была моя рука. Лица я уже не чувствовала — оно давно сгорело.

Анна Валерьевна выскочила из-за стола, воткнув нож в точно такое же пирожное, поставленное перед ней. Самодовольную ухмылку Академина этот поступок нисколько не уменьшил. Повар наслаждался содеянным. Он любовался своим творением до самого вечера. Ножом, воткнутым в пирожное. Хорошо, что его обожаемый шеф на это не обратил никакого внимания.

Я неплохо успела узнать своего начальника — днем, на работе, ничего не изменилось. Все было, как и всегда. Было настолько без изменений, что я даже могла поверить в то, что мне все это приснилось. Если бы не следующая ночь.

После ужина, когда в доме на Малой Никитской потух свет и наступила бархатная тишина, ровно через час ручка на моей двери издала мягкий звук, две босые мужские ноги подошли к моей кровати. Адриан на этот раз не остался, даже не присаживаясь на кровать, нащупал в темноте мою руку, взял ее и потянул меня встать и последовать за ним. Я без разговоров подчинилась, но мы оба тут же остановились — мой шеф планировал вывести меня из спальни, он только не ожидал, что я опять под одеялом окажусь без одежды. Обнаружив это, Адриан молниеносно стянул через голову свою майку с коротким рукавом и помог мне ее надеть через голову. Как выяснилось, его майка оказалась мне велика, и с успехом заменила короткое платье. Теперь преград больше не было — он снова взял меня за руку и повел за собой. Мы прошли через коридор до его спальни и скрылись в ней, заперев дверь на замок. Все это делал обладатель загадочных кофейных глаз — это был его план. Позже я поняла, что даже майку он предусмотрел. Иначе не был бы он гением Адрианом Шагаловым.

Но в комнате меня ждал еще один сюрприз. Как только дверь оказалась запертой, моментально погас свет, а у меня в руках материализовался белый планшет. Тонкий палец моего шефа ткнул в середину экрана и включилось видео. Со звуком. Теперь я обрадовалась, что света не было. Утреннее покраснение моей кожи показалось цветочками. Это видео было не просто непристойным. Особенно удивляло то, кто меня заставил его просмотреть. Но ролик еще не успел дойти до своего логического завершения, а я не решалась нажать на «стоп», потому что понимала, сразу, как только это сделаю, это же начнет происходить и со мной. Он не успел дойти до своего логического завершения, как Адриан сзади обнял меня, проник под собственную майку на моем теле и припал прохладными губами к моей шее. Почти сразу планшет упал на кровать, а за ним туда же опустили и меня. Уже без майки. Я с некоторым благоговением ощутила под собой то, на чем каждую ночь спал мой шеф. Признаюсь, нередко, когда он работал в своем кабинете, у меня была мысль попасть в эту комнату, попробовать коснуться предметов, которые окружают его каждую ночь и каждое утро. Но так и не решилась сделать это. А сейчас он сам заставил меня опуститься на ложе, где проводит свои ночи. Шелковое покрывало под моими локтями было столь нежным и приятным, что в него хотелось закутаться и очутиться в самом нежном коконе на земле, будто сотканном из облачных нитей.