Скрам 2

Артем посмотрел на меня, мы оба разом чуть не прыснули со смеху — шеф снизошел до шутки? Но секундой позже мы оба стали серьезным, поняли, что его вопрос имел под собой основания.

— Около двух месяцев назад, — что-то подсчитав в уме и закатив при этом глаза к потолку, сообщил Алпаров. — За это время около пяти композиций. Нет. Точно, — он кивнул сам себе, — точно, последняя была пятой.

В помещении бесшумно появился дворецкий, он катил перед собой изысканный стеклянный столик на колесиках. Первым делом он подал мне чашку с кофе, потом капучино с горой взбитых сливок облизнувшемуся Боярскому, открыл пиво для Лисовского. На журнальный столик поставил чашку с чаем для Адриана, а композитору не предложил и не принес вообще ничего.

Фигура Шагалова, на которой в эту минуту сконцентрировалось всеобщее внимание, резко развернулась — его вопрос вылетел одновременно с тем, как кофейные глаза посмотрели на композитора:

— К-каждый раз вы д-делали это в разных местах? Куда и на что вы з-записывали свои мысли?

Шагалов выглядел невозмутимо, его лицо стало маской и то же время, от него невозможно было оторваться. Так редко смотревшие на кого-то глаза, будто бы раскрывали на миг его душу. Небесная субстанция переливалась, сияла своей чистотой и одухотворенностью. Казалось, нет во всем мире более достойного человека, чем обладатель этих кофейных глаз. В них хотелось смотреть и смотреть, но этот миг снова закончился быстрее, чем мы успели его запомнить. Увидев то, что хотел, а именно сконфуженного и действительно задумавшегося композитора, Шагалов опять отвернулся к окну. Он поворачивался только затем, чтобы проанализировать лицо собеседника и принять для себя решение. Алпаров даже не подозревает, что его мгновение назад будто бы рентгеном просветили насквозь.

— Записывал? На что… На что… Ну, я не большой специалист в этих новомодных гаджетах. Ну, на телефон записывал. На компьютер. Но не всегда. Несколько раз не записывал ничего. Просто пел. Проговаривал слова на мелодию…

Артем передал свою чашку в руки Сергею и спешно достал из сумки, пристроенной под ручкой его инвалидного кресла, портативный компьютер и раскрыл его.

— Вы говорите, что слышали мелодию сегодня по радио, можете назвать радиостанцию, время? Или слова из песни, название песни?

— Название… Название… какое название? Я его еще не придумал, разве может у той песни быть название? Радиостанция? Хм… и ее я вам не назову, я же не знаю, что было включено!

— А джинглов не слышали? — вклинился Сергей, со скучающим видом отхлебнув пиво из бутылки.

— Какие джинглы, молодой человек?! О чем вы?! Да я… я чуть с ума не сошел, пока… когда…

— А кто пел? Мужчина, женщина? Группа? — не унимался Артем.

— Группа, да, кажется, группа! Женское трио!

— Прямой эфир? Они в студии были или это запись?

— В студии. Точно, в студии. Не запись, нет. Они презентовали новинку и спели ее живьем, отвратительно, к слову сказать. Я ее совсем иначе себе представлял. Такие ужасные голоса. Вечная проблема нынешнего шоу-бизнеса — красивые тела и лица, и полное отсутствие голоса. Студии записи и специалисты по обработке звука процветают!

— Поищи прямые эфиры за сегодня, — посоветовал Сергей своему напарнику.

— А то я не догадался, — отбрыкнулся Боярский, уткнувшись в свой компьютер, который пристроил на обездвиженных ногах. — Так… концерт в консерватории начался в семь, антракт около восьми… О! Нашел! — Боярский стукнул по кнопке и из его компьютера зазвучали женские голоса.

— Она! — композитор даже вскочил со стула. — Она! Это именно моя мелодия!

— Ничего так, — сделав еще один большой глоток пива, резюмировал Лисовский. — Но лучше в обработке, они реально скрепят. Или твой ноут не тянет, — опять подковырнул коллегу Сергей.

— Это мой ноут не тянет? — Боярский покрутил пальцем у виска. — У меня, Сережа, закрадываются сомнения, что из тебя не только программер слабый, но и техник никакой.

— А я не обязан в железе разбираться. Для этого в Скраме существуют специально обученные люди.

Я краем глаза заметила, как переступил с ноги на ногу Адриан, показала знак Боярскому, чтобы он немедленно выключил звук на своем компьютере. Парень осекся и мгновенно выполнил команду.

— Сергей, п-проверь телефон Анатолия В-вардановича.

Лисовский как ждал только этого момента, когда наконец Шагалов и ему поручит что-то сделать. Парень поставил на стол свою бутылку с пивом, подмигнул мне и в несколько широких шагов оказался возле Алпарова, протянул к нему ладонь и замер в ожидании гаджета.

— Вы хотите… — замялся композитор, — чтобы я отдал вам свой телефон?

— Вы же слышали? — усмехнулся Лисовский. — Адриан сказал именно это.

— Но там… там мои пароли, и вообще… Это безопасно?

В нескольких метрах от них раздался тяжелый вздох. Боярский голосом измученного до смерти компьютерщика, пояснил: