Скорая 2024

— Анфиса, — подставила руку для знакомства Анфиса, опередив на долю секунды подругу.

Глафира грустно покачала головой. Она поняла, что подруга взяла на себя клиента, которого привели сюда для нее. Пожертвовала своей репутацией… В принципе, отказ клиента жить — в их работе был нормальным исходом поединка. Свободу воли никто не отменял… Но статистика — вещь неумолимая: чем больше число отказов, тем хуже клиенты, с которыми нет смысла церемониться, и они не будут с тобой…

Глафира не умела работать с наркоманами, боялась их и не знала даже, как подойти, а Анфиса была даже не сертифицирована под такие задачи… Даже теоретически не знала, что делать…

Глафира села на корточки и закрыла глаза руками, чтобы не видеть и этой напрасной смерти в чужой игре кого-то с ней, и своего позора, и бессилия…

Наркоман, все это время выкрикивавший какие-то глупости, вдруг затих, но никакого удара тела об асфальт за этим не последовало! Глафира открыла глаза.

Акакий стоял в углу крыши, обхватив наркомана за шею, и что-то шепотом объяснял…

Через пять минут оба ушли, не сказав ни слова, а Глафира с Анфисой остались стоять пораженные столь необычным для обеих зрелищем! Никто еще не видел, чтобы кто-то кого-то выручал в подобных ситуациях…

Через час подоспел Александр с новой коронкой, способной скрыть личность работника Скорой от обнаружения:

— Валим? Тебе надо срочно сменить место дислокации. Я вещи твои сам заберу и привезу потом!

— Надо Ака подождать! — отказываясь бежать, проговорила сидящая с закрытыми глазами, облокотившись на бордюр крыши, Серафима.

— Что есть Ака? — уточнил Александр.

— Ак — один из наших, — пояснила Анфиса.

— Спас меня вчера от смерти, а сегодня наркомана и от смерти, и от нас… — дополнила образ Серафима.

— У меня нет для него коронки, — растерялся Александр.

— Его нигде не видно, он не идентифицирован, о его существовании вообще теперь никто не знает, — успокоила друга Анфиса.

— Почему?

— Потерял доступ к имени, — думая о чем-то своем, прокомментировала Серафима.

— Как это?

— Выпил воды с одного стола с клиентом.

— То есть? — удивился Александр.

— Ну, после рукопожатия, — решилась, наконец, Анфиса рассказать другу хоть что-то о своих возможностях, — мы перестаем быть обычными людьми и становимся работниками Скорой. Единственный запрет на действия в этом состоянии — не есть и не пить вместе с клиентом, иначе происходит заражение его эмоциями.

— Ак спасал спортсмена, они бежали марафон. На финише спортсмен подошел к столу, взял бутылку, отпил и поставил. Ак этого не увидел. Потом спортсмен отказался от своего желания в пользу жизни. Ак взял другую бутылку, но с этого же стола, и выпил. Нарушив единственное табу, он потерял доступ к своему имени, а значит, и лицензию на работу…

— И это разве нельзя отменить? — удивился Александр.

— Пока таких случаев неизвестно было… — развела руками Серафима.

— Мы в принципе не такие уж уникальные личности, поэтому никто не будет заботиться, чтобы нарушать протокол ради одного из нас… — объяснила Анфиса.

— Но ты же говорила, что Глафира одна из двенадцати… Значит, уникальная…

— Ты не понимаешь! — улыбнувшись, попыталась объяснить Серафима. — Это как у тебя в классе была парочка отличников, троечники, хорошисты и двоечники, а были вообще те, кто менял школы как перчатки…

— Не понял, — не врубился Александр.

— Глафира, тьфу, Серафима, хочет сказать, что она просто в числе отличников. А двоечников и троечников, как я, у нас валом! — пояснила слова подруги Анфиса.

— Глафира? — шепотом закричал вернувшийся Акакий! — Ты — Глафира? Та самая? Ни одного, кто прошел мимо? И десять лет рядом с единственным придурком, который прошел? А я вчера думаю, почему не могу тебя ни разговорить, ни раскусить!

— Та самая, — улыбнулась Серафима, не открывая глаз. Ее по-прежнему мутило.

— Ну, это совсем меняет весь расклад. Тогда давай знакомиться по новой: Викентий! — Викентий протянул руку, но Серафима была не в состоянии реагировать на такие, по ее мнению, мелочи в данной ситуации при ее состоянии. Викентий опустил руку и улыбнулся, изучая Серафиму в свете новой информации.

— Викентий? Тот самый? — Анфиса подпрыгнула и завизжала! — Никогда не … Погодите, вы же умерли…

— Нет, я жив… — спокойно ответил Акакий-Викентий, не отвлекаясь от объекта своего изучения.

— Эта история с водой, это про вас? — уточнил Александр.

— Да, и это было равносильно смерти.

— И вас после всех ваших заслуг не восстановили… апелляция? — спросила Анфиса.

— Я не стал, — отвечая спрашивающим, Викентий с удовольствием разглядывал уникального работника Скорой, понимая, что перед ним стоит достойный напарник, с которым ему реально хотелось бы поработать!

— И чем он так гениален, что ты аж завизжала? — обратился Александр к Анфисе.

— Его все знают! Самый низкий процент отказов! — объяснила Анфиса.

— Что значит? — не понял Александр.

— Самый низкий процент смертей, — пояснила Анфиса.

— Ты вчера сказал 5. Это не уникально! — вмешалась в разговор Серафима, приоткрыв глаз и посмотрев, наконец, на Викентия.

— Ноль пять, дорогая! Ноль запятая пять!