Скользкий склон (с иллюстрациями)

— А что это значит? — спросил Олаф.

— Разумеется, это значит «на природе», — объяснила Эсме. — Модно есть на открытом воздухе.

— Я и сам это знал, — буркнул Олаф. — Просто решил тебя проверить.

— Эй, босс! — крикнул из соседней палатки Хьюго. — Колетт не хочет делиться зубной нитью!

— От зубной нити нет никакого проку, — заметил Граф Олаф, — разве что нужно удавить человека с очень слабой шеей.

— Сделай одолжение, Кевин, — попросил человек с крюками, пока Солнышко пыталась открыть кувшин с апельсиновым соком. — Помоги причесаться. С крюками это как-то не выходит.

— А я завидую твоим крючкам, — ответил Кевин. — Без рук вообще гораздо лучше, чем с двумя одинаково сильными руками.

— Смешно даже слушать! — обиделась одна из женщин с напудренным лицом. — Мне с моим белым лицом приходится несравнимо хуже!

— Но у тебя-то лицо белое потому, что ты пудришь его, — возразила Колетт, а Солнышко тем временем выбралась из багажника и опустилась на колени прямо в снег. — Ты и сейчас пудришься.

— Неужели обязательно каждое утро ссориться? — спросил Граф Олаф, спиной вперёд выбираясь из палатки с одеялом, покрытым изображениями глаз. — Эй, кто-нибудь, возьмите одеяло и накройте стол вон на том плоском камне.

Хьюго вышел из палатки, улыбаясь своему новому боссу.

— С радостью, — заверил он.

Эсме переоделась в ярко-красный комбинезон, тоже вышла на воздух и обняла Олафа.

— Сложи одеяло большим треугольником, — велела она. — Теперь так модно.

— Да, мадам, — отозвался Хьюго. — Позвольте заметить, у вас очень красивый комбинезон.

Подруга злодея покружилась, чтобы продемонстрировать наряд со всех сторон. Солнышко подняла голову от стряпни и заметила, что на спине комбинезона рядом с изображением глаза вышита буква «Б».

— Рада, что тебе нравится, Хьюго, — сказала она. — Краденый.

Граф Олаф посмотрел на Солнышко и быстро заслонил собой подругу.

— Ты на что это пялишься, а, зубастая? — спросил он. — Завтрак готов?

— Почти, — ответила Солнышко.

— От этого младенца толку никогда не добьёшься, — заявил Хьюго. — Вот уж воистину карнавальный урод!

Солнышко вздохнула, однако труппа Олафа так глумливо загоготала, что вздоха никто не услышал. Гнусные сотоварищи злодея понемногу потянулись от палаток к плоскому камню, который Хьюго застелил одеялом. Одна из женщин с напудренным лицом взглянула на Солнышко и украдкой улыбнулась ей, но никто не предложил младшей Бодлер ни помочь ей приготовить завтрак, ни даже поставить на стол разрисованные глазами тарелки. Более того, негодяи столпились вокруг камня, болтая и хохоча, и предоставили Солнышку осторожно нести им завтрак, сервированный на большом подносе в форме глаза — этот поднос нашёлся на дне корзины для пикников. И хотя Солнышку по-прежнему было страшно находиться в плену у Графа Олафа и тревожно за брата и сестру, она даже немного возгордилась, увидев, как Олаф и его труппа смотрят на поданную еду.

Солнышко не забыла, что говорила её мама о важности сервировки, и, несмотря на тяжёлые обстоятельства, сумела приготовить прекрасный завтрак. Во-первых, она открыла кувшин апельсинового соку и выскребла его содержимое чайной ложкой, так что получилась миска апельсиновых льдинок. Она разложила их горками по тарелкам, приготовив таким образом холодный вкусный апельсиновый лёд — это блюдо принято подавать на роскошных банкетах и балах-маскарадах. Во-вторых, Солнышко тщательно сполоснула рот талой водой и зубами разжевала кофейные зёрна, а потом, разложив жёваный кофе по чашкам, взяла ещё талой воды и залила его, приготовив холодный кофе — вкуснейший напиток, который мне довелось отведать в Таиланде, куда я прибыл брать интервью у одного таксиста. Кроме того, младшая Бодлер сунула холодный батон под рубашечку, чтобы согреть его, а когда он оттаял настолько, что его можно было есть, положила по ломтику на каждую тарелку, взяла чайную ложечку и намазала ломтики ежевичным вареньем. Солнышко постаралась придать варенью форму глаза, чтобы порадовать негодяев, которым предназначался завтрак. В качестве последнего штриха она взяла букетик плюща — его Граф Олаф недавно подарил своей подруге — и поставила в небольшой молочник, входивший в чайный сервиз. Молока в запасе не оказалось, и букетик служил центром композиции, что здесь означает «был тем украшением, которое ставят в середине стола, зачастую с целью отвлечь внимание от поданных блюд». Разумеется, в меню завтраков al fresco, сервированных на ветреных вершинах гор, редко входят апельсиновый лёд и холодный кофе, а прежде чем мазать ломтики хлеба вареньем, их по традиции поджаривают, но у Солнышка не было ни огня, ни кухонного оборудования, и тем не менее она сделала всё возможное в этих условиях и имела право ожидать, что Олаф и его труппа по достоинству оценят её старания.

— Кофелёд, апельсин, тосты, — объявила Солнышко.

— Это ещё что такое? — подозрительно спросил Граф Олаф, заглянув в чашку. — На вид будто бы кофе, но он промёрз до дна!

— А это что за оранжевая каша? — подозрительно протянула Эсме. — Я хочу роскошной модной еды, а не какую-то горстку льдинок!