– П-просто жить, и все.
– Я больше не могу – просто.
Тыльной стороной ладони я чувствую, как увлажняются ее глаза.
– Что ты? – спрашиваю я.
– Мне жалко тебя, – шепчет она.
Я не в силах скрыть свое потрясение.
– Тебе жалко меня? – Я осматриваюсь вокруг. – Тебе? – Рывком я притягиваю ее лицо и осыпаю его поцелуями. Она пытается улыбнуться. Потом мы опять затихаем. Мне кажется, я никогда не оставлю ее.
– Этот шрам, – говорю я, – откуда он у тебя?
Она высвобождается из моих объятий, натягивает простыню и усаживается, обняв руками колени.
– Еще в род-доме. Всех н-оворожденных положили в какой-то к-контейнер под лампу, чтобы по-оддерживать ну-ужную температуру, потому что роддом отапливали п-плохо. Мне не повезло. Я оказалась сли-ишком близко к лампе, которая сожгла мне щеку. От б-болевого шока меня п-полупарализовало, но это прошло. П-правда, левый глаз с тех пор н-не видит. Довольно? Ничего красотка?
– Странно. Будто я уже это слышал.
Исподлобья она швыряет в меня отчужденный взгляд.
– Ничего странного, – глухо говорит она. – Ты здесь уже был.